МИРОВАЯ ПРЕМЬЕРА «ПЛАНЕТЫ» ТРИУМФАЛЬНО ОТКРЫЛА СЕЗОН ТЕАТРА ТАНЦА ШАЙО
18/09/2021 Виктор Игнатов
15-18, 22-25, 28-30 сентября 2021, Théâtre national de la danse – Chaillot, Париж.

Национальный театр танца Шайо, который с апреля с.г. возглавляет Рашид Урамдан, показывает премьерный спектакль «Планета» (странник). В часовом представлении магически предстают проблески жизни, рождающиеся на руинах сумрачной планеты. Авторы постановки – хореограф Дамьен Жале и сценограф Кохей Нава, создали оригинальный перформанс, в котором возникают фантастические видения с участием 8-и артистов. Они завораживают причудливой пластикой метаморфоз в мертвенно чёрной пустыне. Гипнотическое действо плавно разворачивается под звуковое сопровождение, составленное из абстрактных и мелодичных композиций (композитор Тим Хекер). Благодаря искусному освещению и новациям сценографии финальная картина спектакля потрясает видением планетарного апокалипсиса.

Национальный театр танца Шайо открыл свой новый сезон мировой премьерой спектакля «Планета» (странник). Удивительное представление является органичным синтезом авангардной пластики текучего тела и футуристической трансформации сценических средств. Благодаря новаторскому слиянию этих субстанций происходит формирование особого театрального жанра, что открывает новую эру в репертуаре Театра Шайо, который считается престижной витриной современного искусства танца. Если быть точным, то рождение этого жанра началось несколько ранее. Яркий пример тому спектакль «Vessel» («Корабль»), показанный в Театре Шайо с 6 по 13 марта 2020 года (читайте рецензию на портале «Музыкальной афиши»). Названный спектакль, который также создали в тесном содружестве хореограф Дамьен Жале и сценограф Кохей Нова, составляет вместе с постановкой «Планеты» как бы две части единого произведения, посвященного катаклизмам природы и тайнам мироздания.
Над созданием фантасмагорического перформанса «Планета» (странник) вдохновенно работал интернациональный коллектив: франко-бельгийский хореограф Дамьен Жале, японский скульптор-сценограф Кохей Нава, канадский музыкант-композитор Тим Хекер и японский постановщик света Йюкико Йошимото. В своём хореографическом творчестве Д.Жале часто сотрудничает с мастерами разных жанров, что позволяет открывать новые направления в театральном искусстве. Пример тому многолетняя и плодотворная работа хореографа со скульптором. Д.Жале и К.Нава познакомились в Японии в 2013 году, и между ними сразу же возникло желание сценического сотрудничества. Обоих мастеров объединила алхимия материи, которую мы находим как в движущихся скульптурах одного, так и в пластических жестах другого. Их первая совместная постановка «Корабль» представляла два уровня сотворения мира согласно японской мифологии – бездну и мир над облаками. В спектакле «Планета» (странник) – второй части этого диптиха, действие происходит в нашем земном мире. Здесь сверкающий чёрный песок, звёздная и метеорная пыль формируют пейзаж, который в свою очередь постепенно изменяет присутствие человеческих тел. В следствие столкновения живого тела с экспериментальными материалами, конструкционными элементами и земной гравитацией, «Планета» (странник) является физическим и поэтическим воплощением мигрирующей природы, а также мощной и хрупкой связи, которая объединяет нас с этим сферическим кочевником – нашей планетой.

Содержание и хроника спектакля.

Творческий замысел авторов постановки отражает их краткое резюме: «Хореография и пластические эксперименты сталкивают тела танцовщиков с различными материалами, чтобы описать связь, как внутреннюю, так и воображаемую между людьми и их планетой». Часовой перформанс является захватывающим видением фантастических картин вымирания человеческой жизни, теплящейся на руинах планеты, разрушенной в результате гигантской ядерной катастрофы или чудовищного катаклизма природы. Взору публики предстают сумрачные пейзажи планеты, на которой странно рождаются, угрюмо мигрируют и, наконец, трагически погибают одичавшие люди. В качестве пролога перформанса в гнетущей темноте зрительного зала мерно раздаются, долетающие издалека, глухие и мощные звуковые удары, которые воспринимаются как пульсация сердца умирающей планеты. Публика долго созерцает фантастический пейзаж, пытаясь разглядеть в его смутном видении очертание еле заметного одинокого движения. На чёрном песке бескрайней пустыни начинает просматриваться невысокий холмик из неразличимых плотно сплетённых человеческих тел. Постепенно и почти незаметно они расползаются по слабо освещенной пустыне и таинственно замирают, как отдельные бугорки. Зрители вновь получают возможность созерцать живописную картину чёрной пустыни, на поверхности которой радужно сверкают лучезарные кристаллы, напоминая яркие искры крошечных бриллиантов. Видение дивной красоты приостанавливает дыхание зрительного зала!
Диковинный пейзаж постепенно оживает: в чёрной пустыне как бы рождаются 8 человеческих существ. В серых штанах и с обнаженными торсами, они возникают в скрюченных позах и с жёсткой блокировкой ног в бурлящей жиже маленьких проталин, которые можно принять за сюрреалистические «родники деторождения». Каждый персонаж, проявляя свою индивидуальность, медленно распрямляется и начинает плавно раскачиваться, напоминая живые ростки, вырвавшиеся из оков чёрного песка и тянущиеся к свету. Пластические колыхания полуобнаженных тел становятся более интересными, когда к ним добавляется причудливое извивание, а затем непрерывный поток текучих и разнообразных жестов. Ансамбль артистов особенно впечатляет, когда все его участники синхронно и плавно крутят руками, подобно вращению лопастей ветряной мельницы. Придуманная с богатой фантазией и творческим вдохновением, пластическая жестикуляция является основным и наиболее выразительным средством спектакля. Именно благодаря жестикуляции эта сценическая картина выглядит как живая инсталляция. Она завораживает образной пластикой и динамикой текучих жестов и пульсирующих тел, находящихся в полной гармонии с многоликим звуковым и оригинальным сценическим оформлением. Удивительное театральное творение, талантливо созданное благодаря новаторскому озарению, вызывает восхищение и достойно всяческого восхваления!
Гипнотическое действо длится необычайно долго, но его созерцание не надоедает, потому что каждый артист исполняет свою собственную вариацию, причем, на разный манер в соответствии с его полом, эстетическими взглядами и физическими возможностями. Все артисты, хотя и движутся разнообразно, но в единой ритмике, исходящей от звучащей музыки, которая как бы усиливает целостность группы. В представлении участвуют 4 девушки и 4 парня многих национальностей и с разной профессиональной подготовкой. Наиболее яркое впечатление производит грек Аимилиос Арапоглу. Крепкого телосложения он потрясает своим феноменальным мастерством: его сильное и гибкое тело приобретает невероятно сложные конфигурации и, несмотря на гравитацию, свободно парит над сценой в горизонтальном положении. При этом тело артиста магически извивается и пульсирует, завораживая скульптурной пластикой и красотой! Незабываемое впечатление производит и Венсон Фралей. Чернокожий танцовщик с рельефным торсом исполняет свою вариацию очень эффектно, благодаря чувственной пластике тела и текучей жестикуляции длинных выразительных рук. Их движения настолько широкие и образные, что воспринимаются как мощные взмахи крыльев человекообразной птицы, пытающейся вырваться из крепкого капкана коварной пустыни.
Неожиданно возникает изящный звон японского колокольчика. Его хрупкие звуки олицетворяют надежду и свет. Медленно и поочередно артисты выходят из своих проталин и начинается их долгий, тяжёлый и загадочный путь по чёрной выжженной пустыне. Персонажи, олицетворяющие психологически надломленных и физически измученных людей, отрешённо шагают: они сходятся и расходятся, перемещаются то кругами, то линиями, то поступательно, то пятясь. Миграционное хождение людей происходит под доносящееся издалека ностальгической пение одинокого голоса, как бы угасающей жизни. Пение сменяет компьютерный стрекот, мощность которого постепенно нарастает и воспринимается уже как рокот стреляющих пулеметов. Однако звуковые трансформации никак не отражаются на монотонном фланировании персонажей. Возникает тишина. Находясь на авансцене в линии, артисты приседают на корточки и, размеренно пятясь в глубь сцены, начинают синхронно и плавно разводить руками по чёрному песку, создавая на его поверхности стройные рельефы. При этом в сценической пустыне возникает оригинальная композиция, напоминающая цепи миниатюрных дюн, разделенных полосами песчаных равнин. Раздаются чудесные звуки японской свирели под доносящиеся издалека глухие, но величественные удары барабана. На сценический «барельеф» таинственно наплывают клубы бело-серой дымки, превращая рельефный пейзаж в театральную инсталляцию потрясающей красоты. Вскоре живописная инсталляция оживает: в мягких волнах искусно освещенной дымки появляются артисты; стоя на одном месте в линии, они исполняют сольные пластические вариации с феерией музыкальных жестов. К трогательной мелодии свирели присоединяются томные звуки набегающих волн. Пульсирующие тела, словно «живые капли», плавно растекаются по всему сценическому ковру и причудливо извиваются в мареве пушистой дымки, чаруя идеальной гармонией пластичных движений обнажённых торсов и прекрасного пения нежной свирели под интимный шёпот бархатных волн. Видение дивной красоты парализует дыхание в зрительном зале!
Длительное созерцание идиллической картины неожиданно нарушает явление «фатального дождя». Под нарастающие звуки струнной полифонии из темноты сценических колосников начинают медленно стекать тонкие струйки светлого пластика. Их поток усиливается, придавая панический характер динамичному движению ансамбля артистов. Благодаря специфике освещения «пластиковый дождь» завораживает своей живописной магией, но всё-таки производит угрожающие впечатление. Численность светящихся струек непрерывно возрастает. Группируясь, они формируют как бы душевые потоки. Каждый из них обрушивает текучий пластик на тело одного из восьми персонажей, которые, как бы от паралича, замирают, словно статуи, стоя в отдельных полыньях, бывших «родниках жизни». Под нещадными струями смертоносного дождя люди медленно сгибаются и постепенно погибают. Фантасмагорический апогей спектакля производит шоковое впечатление: финальная картина перформанса потрясает сценографической новацией, а также театральным масштабом и трагедийным накалом представленного катаклизма природы! Постепенно свет и звук угасают, при этом фантастическое видение исчезает. В наплывшей темноте слышны лишь грустные всплески морских волн, которые вскоре растворяются в глубокой тишине.

Аспекты постановки и её исполнение.

В своём хореографическом творчестве Д.Жале специализируется на театральной трансформации пластики тела, и это успешно представлено во многих сценических картинах «Планеты». Картина длительной миграции персонажей, в которой их группа многократно перестраивается, приобретая разные формы, к сожалению, поставлена достаточно схематично и не производит большого впечатления. Артисты устало вышагивают, составляя незатейливые ансамбли и композиции, но здесь никто не танцует. Исполнители демонстрируют лишь живописную жестикуляцию, сочиненную искусно, однако её тонкая графика и экспрессивная пластика всё-таки не спасает эту картину от некого однообразия. Причина в том, что хореограф не придумал танцы.
При создании сценических композиций и разработке их таинственных трансформаций Д.Жале работал вместе с К.Нава. Активное участие талантливого скульптора в развитии пластических форм и мизансцен наполнило этот театральный эксперимент обилием удивительных новаций и обеспечило ему зрительский успех. Главная особенность и основное достоинство перформанса – идеальная гармония гипнотического звука и мистической пластики. Скульптурные формы текучих тел, их причудливые метаморфозы составляют содержание футуристического представления, интересно выстроенного на сюрреалистический манер. Феноменальная сценография К.Нава является основой не только оформления спектакля, но и движущей силой, которая генерирует в нём фантастические явления и диковинные трансформации.
Важный вклад в развитие спектакля вносит звуковое сопровождение. Чтобы достичь его максимальной гармонии с пластическим и сценографическим действием, композитор Т.Хекер побывал в Японии, где изучал народную музыку и культурные традиции Страны восходящего солнца. Полученные знания и приобретенный опыт своё успешное воплощение в музыкальных композициях, сочиненных Т.Хекером для постановки «Планеты». Звуковое оформление спектакля создаёт образный и эмоциональный настрой в каждой его картине. Замечательно составленная фонограмма содержит многочисленные пассажи электронной музыки. Абстрактные и полифонические, они органично взаимосвязаны как между собой, так и со сценическим действием. Музыка синтезатора по своему колориту и ритму необычайно богата и разнообразна. Космическая и фантастическая, таинственная и мистическая, порой светлая и мелодическая музыка «Планеты» щедро наполнена живым дыханием японского фольклора.
Лучших комплиментов заслуживают и 8 артистов, которые не только великолепно исполняют замысловатые партии, но и убедительно проявляют редкостную выносливость. Хотя спектакль длится только 60 минут, но всё это время артисты непрерывно находятся в физическом напряжении и проделывают специфические движения, требующие высокого мастерства и особых навыков.
По окончании премьерного представления «Планеты» в зрительном зале вспыхнули бурные и долгие овации. Восторженная публика устроила standing ovations – овации, стоя! Радостные артисты, изрядно измазанные чёрным песком и жидким пластиком, многократно выходили на сцену и кланялись на фоне не успевшего завершится «апокалиптического дождя». Особенно горячо публика приветствовала Дамьена Жале и Кохея Нава – главных творцов спектакля и триумфаторов премьеры!

Творческие биографии

Дамьен Жале родился 17 августа 1976 года в бельгийском городе Уккел. В Брюсселе, где теперь проживает, учился в Национальном институте театрального искусства. Затем обратился к современному танцу и продолжил образование в Бельгии, потом в Нью-Йорке. Танцевальную карьеру начал в 1998 году. Спустя два года, участвуя в спектаклях бельгийской труппы Les ballets C de la B, познакомился с Сиди Ларби Шеркауи и стал создавать с ним вместе танцевальные пьесы. В 2011 году за постановку пьесы «Babel» оба автора получили в Москве на сцене Большого театра России престижный приз Benois de la Danse в номинации «лучшая хореография». В 2013 году, благодаря сотрудничеству тех же хореографов со скульптором Мариной Абрамович, была создана новая танцевальная версия «Болеро» на музыку М.Равеля для балетной труппы Парижской национальной оперы. Вместе с художником Джимом Ходжесом Д.Жале стал автором пьесы «Yama, Thr(o)ugh et Skid». В прошлом году она была показана на сцене Национального театра танца Шайо, где Д.Жале обрёл статус хореографа-резидента. В 2019 году для фильма Пауля Томаса Андерсона «Anima» Д.Жале и Том Йорке сочинили ряд сцен, за которые были удостоены приза UKMVA в номинации «лучшая хореография». Д.Жале поставил несколько номеров для первого театрального турне Мадонны «Мадам Х».
Кохей Нава родился в 1975 в Осаке. В 1998 году получил диплом Городского университета изобразительных искусств и скульптуры в Киото, потом – диплом Королевского колледжа искусств. Теперь он преподаёт в Университете искусств и рисунка в Киото, где и постоянно проживает. К.Нава возглавляет творческую платформу SANDWICH, которую он основал в 2009 году для реализации работ в разных видах искусства, включая архитектуру, фотографию, графику и др. К.Нава является участником ряда престижных выставок как в Японии, так и за рубежом. В 2011 году в залах токийского Музея современного искусства была развернута его персональная выставка под названием Kohei Nawa-Synthesis. В 2018 году в рамках сезона культуры Японии во Франции парижане смогли увидеть в Пирамиде Лувра его монументальную инсталляцию «Throne». Масштабная инсталляция «Foam», которую К.Нава создал из белой пены, стала частью выставки «Fukami, погружение в японскую эстетику», устроенной в особняке Саломона Ротшильда.
Crédits photos : Rahi Revzani, DR