«МАДАМ БАТТЕРФЛЯЙ» В БРЕГЕНЦЕ – ЧУДЕСНОЕ ЯВЛЕНИЕ В МИРОВОМ ОПЕРНОМ ИСКУССТВЕ
08/08/2022 – Виктор Игнатов
20 июля – 20 августа 2022, Bregenzer Festspiele, Брегенц.

Брегенский фестиваль является гордостью Австрии. Он издавна славится оперными спектаклями, которые идут на самой большой в мире сцене, плавающей на Боденском озере. В нынешнем сезоне здесь впервые показывают оперу Дж.Пуччини «Мадам Баттерфляй», и она стала мировой сенсацией. Постановщик спектакля, немецкий режиссер Андреас Хомоки, талантливо представил «японскую трагедию» на огромном листе бумаги. Он искусно превращается в живописную японскую акварель, где появляются персонажи в изумительных нарядах. Спектакль пленяет причудливым развитием мизансцен и видеоэффектами. Грандиозное представление восхищает и потрясает сказочно красивым сценическим действием, а также дивным звучанием оркестра, хора и певцов. 

Брегенский фестиваль.

Среди крупнейших оперных фестивалей, которые ежегодно проходят во многих странах, особо место занимает Bregenzer Festspiele. Он был основан в 1946 году и сразу же завоевал большую популярность. За истекшие 76 лет фестиваль принял 9 миллионов зрителей. В 1946 году их число составляло 25 500, а 2021 году – 236 854, то есть оно увеличилось в 9 раз. Постоянно возрастающий интерес к фестивалю связан с тем, что австрийский город Брегенц расположен на берегу огромного Боденского озера, на водной глади которого сконструирована самая большая в мире плавающая сцена, для закрепленная которой использованы 8 специальных якорей. Разворачивающееся на ней оперное представление видят 7 тысяч зрителей, находящихся в амфитеатре, построенном на берегу напротив сцены. Отсутствие традиционной оркестровой ямы компенсируется тем, что музыканты и хористы во главе с дирижерами, хотя и находятся в удаленном месте, но органично участвуют в оперном спектакле благодаря филигранно организованной звуковой и телевизионной трансляции. Главная же особенность и уникальное достоинство фестиваля состоят в том, что каждая оперная постановка становится событием театрального искусства, ибо представление, хотя и разворачивается в монументальной сценографии, но вдохновенно придуманной с чрезвычайно богатой фантазией. Например, в 2005 году мне посчастливилось увидеть и услышать здесь оперу Дж.Верди «Трубадур» в замечательной постановке Роберта Карсена. Знаменитый канадский режиссёр создал незабываемый спектакль, действие которого интересно развивалось на нефтеперерабатывающем заводе, выкрашенном в ярко красный цвет и впечатлявшего выхлопами огненных протуберанцев. По территории грандиозной сценографии персонажи разъезжали в роскошном мерседесе. В этом спектакле превосходно звучали Московский камерный хор во главе с Владимиром Мининым и Венский симфонический оркестр под управлением Владимира Федосеева, которому 5 августа этого года исполнилось 90 лет. Брегенский фестиваль, в ту давнюю пору, возглавлял на протяжении десяти лет (2003-2014) Дэвид Паутней – талантливый британский режиссер, смелый новатор и страстный популяризатор оперного искусства.

С 2015 года художественным руководителем фестиваля является Элизабет Соботка, родившаяся в 1965 году в Вене. В 2024 году она покинет Брегенц, чтобы возглавить престижный театр Staatsoper Unter den Linden в Берлине. Для нынешнего сезона Э.Соботка составила необычайно богатую и разнообразную программу. В неё вошли 5 опер – «Мадам Баттерфляй» Дж.Пуччини, «Итальянка в Алжире» Дж.Россини, «Сибирь» У.Джордано, «Армида» Й.Гайдна, «Библиотека Капитана Немо» Й.Калицке, и музыкальный спектакль «Меланхолия» Бригитты Мунтендорф, созданный по заказу фестиваля, а также концерты Венского и Форорльбергского симфонических оркестров, которые исполнят сочинения ряда композиторов, включая П.Чайковского, Д.Шостаковича, Н.Римского-Корсакова, С.Прокофьева и И.Стравинского. Сезон дополнят выступления нескольких камерных ансамблей и драматический спектакль «Буря» У.Шекспира.
Центральным событием фестиваля стала впервые поставленная в Брегенце «Мадам Баттерфляй». Однако меня привлекла не чрезвычайно популярная опера Пуччини, которую мне довелось видеть множество раз (в том числе на сцене Metropolitan Opera в Нью-Йорке в легендарной постановке британца А.Мингелла, созданной по заказу English National Opera), а мало известная и редко звучащая опера Джордано «Сибирь». Честно говоря, меня манила даже не столько сама «Сибирь», сколько исполнительница её главной партии – канадская сопрано Амбур Брейд. Мне захотелось вновь услышать эту ослепительно сверкающую восходящую звезду, которая с триумфальным успехом в марте нынешнего года дебютировала на сцене Лионской национальной оперы в музыкальной драме Ф.Шрекера «Иррелоэ», впервые представленной во Франции (рецензию на спектакль читайте в «Музыкальной афише»). Нужно сказать, что на фестивале «Сибирь» давали в театральном зале, а на плавающей сцене шла «Мадам Баттерфляй». Хотя она меня не интересовала, но было бы неразумно ехать в Брегенц ради одной «Сибири», в то время как днём ранее можно увидеть «Мадам Баттерфляй». К тому же спектакли на плавающей сцене всегда восхищают гигантской сценографией, на создание которой не может отважиться ни один фестиваль под открытым небом за исключением Arena di Verona. Итак в первый день моего пребывания в Брегенце состоялась встреча с «Мадам Баттерфляй». К приятному удивлению, постановка оперы оказалась настолько диковинной, что свою рецензию начну, осмысленно нарушая традиционный порядок изложения материала, не с разъяснения режиссерской концепции и особенностей её сценического воплощения, а с описания главных аспектов увиденного представления.

Чары изысканной красоты и дыхание японской идиллии.

Когда я оказался в амфитеатре напротив плавающей сцены, меня охватило досадное разочарование: над водной гладью возвышался не столь ожидаемый затейливый декор, а простой белый скат, напоминающий лист несколько гофрированной тонкой бумаги. Он впечатлял лишь своими габаритами: его ширина и высота составляли 33 и 23 метров, площадь – 1340 квадратных метров, а вес – 300 тонн. Для возведение такой сценографии, состоящей из 117 фрагментов, изготовленных из дерева, стали и полистирола, потребовалось 9 месяцев.

Пока семитысячная публика рассаживалась на свои места, в нижней части слабо освещенного ската (на четырёх его волнистых изгибах) загадочно появились белые фигуры в японских масках и длинных париках. Облаченные в пышные вуалевые мантии, изящно развивающиеся при движении, эти магические приведения или духи, стали медленно и отрешённо вершить священные обряды. Как бы находясь в состоянии медитации, духи гипнотически скользили по изгибам ската, на котором проявились причудливые очертания сосен и над ними многочисленные вершины гор. Зазвучала музыка, возник яркий дневной свет, и всё это таинство неожиданно ожило: словно по-волшебству, сценический скат превратился в парящую вуаль с дивной живописью японской акварели, на которой горы обрели голубую дымку облаков, а сосны – пушистую зелень на извилистых ветвях коричневых стволов. Гигантская живопись завораживала изысканной красотой и нежностью сказочной идиллии. От встречи с таким невиданным чудом перехватило дыхание, но далее публику ждали ещё более сильные сценические эффекты, в осуществлении которых важнейшую роль играла талантливо разработанная световая партитура.
Забегая вперёд, отмечу, что, когда дневное освещение сменяли ночные сумерки, на тёмной японской акварели появлялась луна. Её световая дорожка, изящно струясь между вершинами гор, спадала и растворялась в пушистой хвое сосен. Большое впечатление сценография производила, когда её полностью заливало густое освещение то синего, то красного цвета. Редкостное восхищение охватило зрителей, когда, благодаря высокому световому искусству, вся огромная поверхность парящего листа сценографии, чудодейственно превратилась в гладь шёлковой ткани, призрачно мерцавшей кружевами жемчужных закатов и перламутровых разливов. Нет слов, чтобы передать словами это диво! Важно и то, что столь сказочные видения японской акварели являли собой не только жанр изумительной живописи, но и музыкальный инструмент, который вносил в оперное действие своё особое «визуальное звучание», наполняя представление сакральным духом и смыслом!

«Визуальное звучание» – особое искусство. Оно подвластно лишь избранным творцам. Феноменальный спектакль вдохновенно создан благодаря плодотворному сотрудничеству целой плеяды высокопрофессиональных мастеров. Их имена читатель узнает позже; вначале представлю главные достижения участников творческого коллектива. После краткого рассказа о сценографии и освещении, опишу сценические костюмы и видео, хореографию и мизансцены. Итак, после оперной увертюры с медитацией двух десятков таинственных духов зрителей потрясает волшебное видение. На большой высоте верхнего края сценического ската поочередно появляются 40 красочно одетых японских гейш с бордовыми зонтиками. Словно легендарные баядерки гениальной картины «Теней» в балете М.Петипа «Баядерка», девушки синхронно ступают по зигзагообразной тропинке и картинно спускаются к подножью ската. Сказочно красивое видение завораживает как изысканным рисунком магически скользящего ручейка стройных гейш, так и живописностью их чудесных нарядов. Каждая девушка облачена в японское кимоно с тонкой росписью на легких бело-бордовых тканях; на высоких прическах видны причудливые заколки и украшения, а на ногах – белые носки и чёрные традиционные сандали. Вскоре на сценический скат выбегает бойкая группа задорных парней, одетых в разнообразные японские наряды из свободно скроенных зеленых и чёрных тканей. Впечатляя также своими причёсками и головными уборами, озорные парни движутся очень воздушно и динамично. При этом они приятно контрастируют с грациозными гейшами, которые чаруют мягкой и текучей пластикой.
Основные персонажи предстают в сценических костюмах, красноречиво характеризующих оперные образы: Мадам Баттерфляй – в бело-розовом и бело-голубом платье; Сузуки (её служанка) – в серо-зелёном кимоно; Б.Ф.Пинкертон (лейтенант американского флота) – в синей офицерской форме, затем в берюзовом штатском костюме; Кэт Пинкертон (его жена) – в красном плате, светлой шляпе, перчатках и с сумочкой; Шарплес (американский консул в Нагасаки) – в жёлтом европейском костюме и в соломенной шляпе; Принц Ямадори – в пышном красном кимоно и с высоким головным убором; Горо (сват) – в зелёно-коричневом японском наряде; Мальчик (сын Баттерфляй) – в синей японской куртке, шароварах и в каскетке. Разные по цвету и крою сценические костюмы персонажей в сочетании с белыми мантиями стаи духов, красивыми кимоно ансамбля гейш и одеждами группы парней создают богатую красочную палитру, которая пленяет пластическими и живописными метаморфозами, талантливо придуманными режиссером в творческом содружестве с хореографом. Несмотря на огромное пространство сценического ската, оно полностью охвачено гармоничным потоком динамичных мизансцен. На светящемся листе японской акварели непрерывно проистекают оперные сцены: они захватывают своим колористическим решением, но главное, драматическим содержанием, прекракно воплощенном в музыке и пении.

Особенности и достоинства грандиозного спектакля.

Оперное действие вдохновенно выстроено с феноменальной фантазией и завораживает волшебной красотой. Представление разворачивается настолько органично и так точно отвечает замыслам композитора, что, кажется, будто в постановке спектакля участвовал сам Пуччини. Тому есть веские доводы и убедительные сведения. Напомню, что при создании оперного либретто композитор собирал музыкальный и этнографический материал, изучал труды по японскому искусству, а также религиозные обряды, давние традиции и особенности быта Страны восходящего солнца. Всё это получило широкое и достоверное воплощение в партитуре первой экзотической оперы Пуччини. Композитор сочинял свой знаменитый шедевр в имении Торре-дель-Лаго, которое считал земным раем. К тому же семейный дом композитора, теперь превращенный в музей, находится на берегу живописного озера. Хочется думать, что созерцание озера в лунные ночи и вдохновило Пуччини на создание, для картины ожидания Баттерфляй корабля её мужа, дивной музыкальной жемчужины – импрессионистической зарисовки, в которой на оркестровые блики накладывается ностальгическая мелодия хора, поющего с закрытым ртом. Вышесказанное, видимо, и побудило Андреаса Хомоки – немецкого режиссера и художественного руководителя Оперы Цюриха с 2012 года, обратиться к Элизабет Соботке с предложением поставить «Мадам Баттерфляй» на Брегенском фестивале в чарующем ореоле Боденского озера. В счастью, блистательная идея получила не только активную поддержку, но превосходную реализацию!
Двухактная опера идёт на едином дыхании без антракта. В ходе двухчасового представления магически и живописно разворачивается волнующий сюжет «японской трагедии», как называл свою оперу композитор. Лирико-психологическая драма, действие которой происходит в Нагасаки в конце XIX века, предстаёт поистине идеально, а также с обилием оригинальных театральных находок и ярких новаций. Хотелось бы рассказать обо всем, но для этого нужно писать книгу. В рецензии отмечу лишь наиболее эффектные решения, которые, к тому же, полнее раскрывают режиссерскую концепцию постановки.
Итак, как было сказано выше, представление открывает живописная картина японской идиллии, но вскоре в неё грубо врывается американский моряк Пинкертон: его усилиями в верхней части сценического ската прорубается чёрная дыра; через неё он выбрасывает свой флотский мешок. Сделав вторую дыру в средней части ската, он выходит сам, затем и другие персонажи. Из первой дыры, под звучание мотива гимна СШA, вырастает корабельная мачта с огромным американским флагом, который победоносно развивается над широкими просторами японской акварели. Легкомысленный Пинкертон не расстаётся с бутылкой виски и распивает её содержимое. Он увлечен молодой гейшей с японским именем Чио-Чио-сан, что означает ночная бабочка. Чтобы она стала его женой на время пребывания в Японии, беспечный моряк покупает её за 100 иен у свата Горо. Консул Шарплес предупреждает Пинкертона, что тот собирается вести опасную игру: ведь для него это временное приключение, о котором он забудет, вернувшись в Америку, а девушка – искренне любит его и воспринимает свой брак всерьёз. Пинкертон непреклонен. Появляется Баттерфляй, ей всего 15 лет. Она действительно похожа на мотылька, прелестного и хрупкого, которого так легко смять невзначай. Идёт оформление брака; родные и подруги, явившиеся с Баттерфляй, присоединяются к поздравлениям, но радостное звучание хора прорезает зловещий голос Бонзы, который проклинает племянницу, отказавшуюся от богов своих предков. Все участники свадебной церемонии мечутся в ужасе. Ужас охватывает и зрителей, ибо живописная японская акварель неожиданно превращается в серое бушующее марево, в котором возникает зловещее видение огромного рельефа демонического лица, пластично пульсирующего под всей поверхностью сценического ската.

Возвращается голубое освещение, предстаёт любовный дуэт Пинкертона и Баттерфляй. Герои изумительно поют о своих нежных и высоких чувствах, сидя на левом краешке сценического ската, и на нём появляется луна, от света которой он обретает сказочно красивое свечение, а японская акварель – романтический аромат и поэтическое дыхание в магическом ореоле ночного озера. Вокально-визуальное чудо завершается восторженными овациями публики. Вскоре Пинкертон снимает с невесты её свадебный наряд, и обнявшихся героев окружает ансамбль белых духов. Причудливо скрестив свои веера, они формируют ажурную композицию, в которой почтительно замирают, тем самым скрывая влюбленных в их первой брачной ночи от глаз тысяч зрителей. Когда же кольцевой ансамбль духов распадается, предстает одинокая Баттерфляй, и возле неё появляется очаровательный Мальчик. В дыре исчезает корабельная мачта, с неё спадает американский флаг. Став матерью сына Пинкертона, Баттерфляй, наивно веря в его преданность их любви и чистоту нравов Америки, заворачивается в звёздно-полосатый флаг. Он патетически развивается на хрупком теле героини, как огромная мантия, символизируя величие Америки. Появляется ансамбль старых гейш в бордовых кимоно и с зонтиками. В седых париках и масках, гейши, словно стая хищных птиц, набрасываются на Баттерфляй и срывают с неё американский флаг, так как все понимают, что она брошена. Но героиня верит и ждет своего супруга, поэтому прогоняет нового жениха, Принца Ямадори. В экзотической красной мантии с длинным шлейфом он является для сватовства очень величественно. Под яркими лучами прожекторов Принц гордо восседает на высоком постаменте, и его благоговейно несут 6 парней над гладью озера вдоль всего переднего края сценического ската, который чудесно переливается шёлковыми бликами…Слышится выстрел корабельной пушки, и появляется пароход; он медленно плывет вдоль живописной акварели, испуская густые струи дыма. Баттерфляй, Мальчик и Сузуки стараются разглядеть пароход, глядя в бинокль. Сценический скат приобретает тёплое желтое освещение, японская акварель становится более красочной и яркой.

Готовясь к встрече с Пинкертоном, Баттерфляй и Сузуки разбрасывают повсюду розовые хризантемы. Появляется ансамбль старых гейш. Они приносят цветы в своих зонтиках, которые изящно вращают, и хризантемы причудливо разлетаются. Вскоре на сценическом скате возникают воздушные видео-потоки парящих нежных лепестков. Рождается видение сказочной красоты! Старые гейши переодевают Баттерфляй в бело-розовое платье, которое было на ней в первую брачную ночь. В голубом освещении героиня остается одна среди изящных ручейков розовых лепестков. От лёгкого порывистого дыхания озера некоторые хризантемы плавно скатывается на водную гладь, в которой отражаются возникшие на небе звёзды. Начинается знаменитая оперная сцена «ночного ожидания». Обворожительно звучит хор, и 7 тысяч зрителей разом замирают в сладостном оцепенении от вокального, музыкального и визуального чуда! А по окончании его, конечно же, вспыхивают восторженные аплодисменты. Баттерфляй засыпает. Её окружает ансамбль белых духов, но вскоре он рассеивается. Героиня встаёт и видит как к ней плывёт по глади озера бумажный кораблик, именно тот, что ранее сделал Мальчик в ожидании отца и отправил в плавание по озеру. Теперь звёздно-полосатый кораблик вернулся, став больше в размерах (длина и высота – 11 и 6 метров). Среди духов появляется Пинкертон, Баттерфляй бежит к нему, он обнимает её, вручает подарки возлюбленной и Сузуки, радостно подбрасывает своего сына и дарит ему бейсбольный мяч. Счастливых супругов окружает ансамбль духов. Когда же он рассеивается, Баттерфляй просыпается в одиночестве и уходит на кораблик, чтобы подготовится к скорой и реальной встрече с мужем.
Через чёрную дыру на сценический скат выходят Пинкертон, его жена Кэт и консул Шарплес. Моряк просит Сузуки уговорить Баттерфляй отдать ему сына и дает деньги, но гордая служанка их бросает, и Пинкертон страстно поёт арию, охваченный жутким отчаянием. Сузуки прогоняет американскую чету. Появляется Баттерфляй, Шарплес объясняет ей ситуацию. Осознавая крушение своих светлых надежд и романтических иллюзий, героиня решает отдать сына его отцу. Прибегает Мальчик, идёт предсмертный монолог Баттерфляй обращенный к маленькому сыну. Вскоре он убегает.

Ансамбль белых духов выстраивается в плотную группу треугольной формы и вручает Баттерфляй кинжал, которым покончил с собой её отец из-за немилости императора. Ансамбль молитвенно склоняется, падает и скульптурно замирает. Героиня закалывается. Умирая, она слышит голос прибежавшего возлюбленного – «Баттерфляй, Баттерфляй, Баттерфляй…». На нижнем крае сценического ската неожиданно возникает пламя; оно быстро разгорается и охватывает огромное полотно акварели, которая молниеносно и ослепительно сгорает с мощной вспышкой реального огня на её вершине. От столь сильного шока публика разом ахает, но уже царит густая темнота! Огненный финал потрясает не только ярким театральным эффектом, но глубоким гуманитарным посылом, чрезвычайно важным для нашего времени. Преступное вмешательство в судьбы народов американской военщины, которая в конце Второй мировой войны (6 и 9 августа 1945 года) стала виновником страшных жертв в Хиросиме и Нагасаки, теперь также безнаказанно несёт трагедии и беды жителям разных стран.

Творцы и исполнители феноменального спектакля.

Постановка оперы «Мадам Баттерфляй» в Брегенце является великим и очень значимым творением Андреаса Хомоки. Важную лепту в создание уникального спектакля внесли и все участники постановочной группы – высококлассные мастера, некоторые из которых уже работали вместе с А.Хомоки. Это канадский сценограф Микаэл Ливайн (декорации), английский дизайнер Антони МакДональд (костюмы), французский художник по свету Франк Эвин, британский кинематографист Люк Халльс (видеоэффекты), британка Люси Бурж (хореография), австрийские инженеры Алвин Бош и Клеманс Ваннемашер (звуковое оформление). Благодаря мастерству последних, прямая трансляция музыки и пения осуществляется превосходно.
Музыкальные и вокальные аспекты постановки, несомненно, заслуживают высших похвал и, следовало бы их представить не в конце, а в начале обзора. Но вынести не передний план статьи одновременно и постановку спектакля и его исполнение, к большому сожалению, невозможно. Поэтому теперь с удовольствием скажу, что ошеломляющий успех «Мадам Баттерфляй» достигнут благодаря творческим усилиям музыкального руководителя постановки – китайского дирижера Й-Шен-Лин. Хрупкая, необычайно талантливая женщина внесла неоценимый вклад в достижение изысканной трактовки шедевра Пуччини. «Мадам Баттерфляй» написана в жанре лирико-психологической драмы, а по смыслу близка моноопере. В центре её – образ героини, на которой сконцентрировано всё внимание. Музыка рисует её превращение от беспечной, доверчивой и счастливой девушки-мотылька в женщину, потерявшую всё, чем она жила. От внешнего действия композитор отказался ради концентрации действия внутреннего, психологического. Его развитие определяет сквозную музыкальную драматургию, при которой речитативные сцены органично перерастают в ариозные, распевные. В опере звучат подлинные японские мелодии, ассимилированные в общеевропейском стиле.

Все эти особенности и достоинства оперной партитуры искусно и точно отражены в интерпретации китайского дирижера и Венского филармонического оркестра – постоянного партнёра и участника Брегенского фестиваля с момента его основания, то есть на протяжении 76-и лет. При подготовке оркестра к исполнению оперы «Мадам Баттерфляй» Й-Шен-Лин плодотворно проделала глубокую и тщательную работу, в итоге звучание прославленного оркестра восхищает живой красочностью, а главное, тончайшей нюансировкой. Несмотря на отсутствие оркестровой ямы и магнетизм сценического действия, зрителе всё-таки могли постоянно видеть дирижера и музыкантов в прямой телетрансляции на больших телеэкранах, расположенных по обе стороны огромного амфитеатра. Чрезвычайно важный вклад в успех спектакля внесли также хормейстеры Лукас Василек и Бенджамен Лак, возглавляющие, соответственно, Пражский филармонический хор и Брегенский фестивальный хор, принимающие участие в представлениях «Мадам Баттерфляй». Публика по-достоинству оценила высокое искусство каждого коллектива, наградив хористов горячими аплодисментами.
Самых лучших комплиментов заслуживают исполнители центральных партий. По ходу фестиваля каждый главный образ в спектакле воплощает один из трёх приглашенных артистов. В представлении, которое мне посчастливилось увидеть 31 июля, ведущие партии пели: Мадам Баттерфляй – узбекская сопрано Барно Исматуллаева; Сузуки – итальянская меццо-сопрано Аннализа Строппа; Пинкертон – литовский тенор Эдгарас Монтвидас; Шарплес – американский баритон Бриян Муллиган. Первый большой дуэт Баттерфляй и Пинкертона проникнут нежностью и любовью, насыщен прекрасными певучими мелодиями. Оба солиста исполняют лирический диалог настолько вдохновенно, чувственно и проникновенно, что кажется, будто артисты доверительно раскрывают публике интимные и драгоценные тайны своей собственной души. Знаменитая ария Баттерфляй «В ясный день желанный…» с яркой, гибкой, ритмически разнообразной мелодией, согрета любовью и верой в счастье. Б.Исматуллаева поёт вокальный монолог на редкость одухотворенно и эмоционально. Светлый, радужный голос певицы звучит тепло и лучезарно.

Особенно рельефно вокальный и сценический талант Б.Исматуллаевой проявляется в финале опере, её трагической вершине – обращении Баттерфляй к сыну «Моя надежда, любовь, и жизнь, и радость». В душераздирающем монологе героиня полностью раскрывает свои сильные чувства и мысли, а певица – обширные творческие возможности. Незабываемое впечатление производит и Эдгарас Монтвидас. Высокий, стройный и обаятельный певец пленяет вокальной и сценической свободой, а также изящной трактовкой беспечного и эгоистичного американского моряка, который в конце драматической истории осознает пагубность содеянного им обмана. Охваченный угрызениями совести, Пинкертон страстно поёт свою последнюю и лучшую арию «Прощай, мирный мой приют». Хотя эта ария небольшая, но она звучит настолько пронзительно, что делает Эдгараса Монтвидаса одним из лучших исполнителей партии Пинкертона. Верная и добросердечная служанка Сузуки на редкость достоверна и естественна в интерпретации А.Строппа, которая пленяет великолепным вокалом и высоким артистизмом. Её лёгкий, гибкий голос с бархатным тембром и богатым колоритом особенно красив на низких регистрах. Бриян Муллиган замечательно поёт и играет роль Шарплеса. Тактичный и благородный консул всегда находит верные интонации и нюансы, а также эмоциональные и вокальные краски для достойного выполнения свой деликатной миссии в оперном спектакле. В масштабном представлении принимают участие 24 танцовщика, 12 статистов и 5 акробатов. Все они демонстрируют высокое исполнительское мастерство, а также музыкальную кантилену и гармонию с изумительным звучанием оркестра, хора и превцов, что чрезвычайно важно для формирования как целостности спектакля, так и его визуализации.

Важная информация.

К сожалению, из 26-и запланированных представлений три спектакля были отменены по причине дождей (20, 28 июля и 5 августа). Нужно надеяться, что 13 августа представление состоится, и его сможет увидеть весь мир в трансляции из Брегенца на австрийском телеканале: www.3sat.de (начало в 20 час. 15 мин. по европейскому времени). Грандиозный спектакль, несомненно, нужно смотреть в Брегенце, и для этого у любителей оперы есть замечательная возможность: в следующем сезоне 2023 года «Мадам Баттерфляй» будет представлена 24 раза с 20 июля по 20 августа. Обширную программу Брегенского фестиваля дополнит историческая опера Дж.Верди «Эрнани» в новой постановке Лотта де Бира. Она будет показана три раза – 19, 13, 31 июля: музыкальный руководитель постановки – Энрике Маззола; автор декораций и костюмов – Кристоф Хетзер; главные партии исполнят Гуанкан Ли (Эльвира), Саймир Пиргу (Эрнани), Игорь Головатенко (Дон Карлос) и Горас Журье (Дон Руим Гомес де Сильва).

Crédits photos : © Festspiele / Anja Köhler; Bregenzer Festspiele / Karl Forster.