«ЗНАКИ»: ГЕНИАЛЬНАЯ ФЕЕРИЯ ЖИВОПИСИ, ТАНЦА И МУЗЫКИ. ВОЗВРАЩЕНИЕ ШЕДЕВРА
17/07/2023 – Виктор Игнатов
21 июня – 16 июля 2023, Opéra Bastille, Париж.

Завершая сезон, Парижская опера показала после 10-летней паузы одноактный спектакль «Знаки». Гениальное творение художника Оливье Дебре, хореографа Каролин Карлсон и композитора Рене Обри вошло в репертуар театра в 1997 году и сразу же стало его наивысшей гордостью. Впервые в истории балетного искусства концептуальной основой и центральным персонажем спектакля является живописный цвет, магически танцующий с игривыми и лучезарными флюидами космической музыки. В нынешней серии 12-и представлений ведущие партии обворожительно исполнили этуали балетной труппы – изящная Ханна О’Нейл и элегантный Жермен Луве. Благодаря их изысканному танцу таинство и волшебство живописных композиций «Знаков» приобрело животворное дыхание и гипнотическое мерцание.
.

Посвящается Оливье Дебре – великому художнику, мыслителю и гуманисту.

«Знаки» родились в Парижской опере 27 мая 1997 года: мировая премьера спектакля стала не только сенсацией, но и событием по-истине эпохальным! Впервые в истории балетного искусства красочная живопись предстала на сцене в качестве центрального персонажа и, благодаря музыке, стала танцевать. Треть века тому назад гениальная идея – сделать живопись танцем – озарила французского художника Оливье Дебре (1920-1999), широко известного своими абстрактными композициями. Одержимо работая несколько лет, он создал сотню театральных эскизов и макетов, чарующих яркими цветами и диковинными формами. Но как найти балетмейстера, который мог бы оживить эту абстрактную феерию? В 1996 году при поддержке Брижит Лефевр, возглавлявшей в ту пору балетную труппу Парижской оперы, художнику посчастливилось приобрести идеальных партнеров – хореографа Каролин Карлсон, одержимую поэтической символикой, и композитора Рене Обри, сочетающего классические гармонии с современными инструментами. Сложился авторский триумвират, и благодаря творческому озарению его участников родились «Знаки» – феноменальный театральный синтез, в котором живопись, музыка и танец сливаются в совершенной гармони и безупречной цельности фантастических видений. Это подлинное Чудо!
Процитирую фрагмент моей рецензии на спектакль, опубликованной в журнале «Балет» под названием «Живопись, ставшая музыкой и танцем» (http://www.inoekino.ru/review.php?id=195): ««Знаки» – это 90 минут чистой красоты, поэзии, лирики и грации. Графическая хореография К.Карлсон и электронная музыка Р.Обри вносят дыхание мерцающей жизни в абстрактные пейзажи О.Дебре. Их магический цвет и ритмические линии обретают пластическую пульсацию и флюидное продолжение в зримом пространстве. Призрачные потоки света, искусно придуманные П.Безомбесом, наполняют этот фантастический мир космической тайной и придают ему четвёртое измерение. Слияние сценографии и хореографии, музыки и света рождает особую энергию и гипнотическое видение иного мира, который пленяет идиллической трансформацией цвето-пластичных и звуко-световых гармоний».

«Знаки» – не балет, а произведение высочайшего искусства и уникального жанра. Это «тотальный спектакль», в котором движение, цвет и звук отвечают друг другу и соединяются в иллюзорное целое, напоминая знаменитые «Correspondances» («Соответствия») Бодлера с их поэтической мечтой о гармонии искусств. Эпохальный спектакль получил в Москве сразу три Приза «Benois de la Danse»: лауреатами «Балетного Оскара» стали хореограф К.Карлсон, балерина М.-К.Пьетрагалла и художник О.Дебре. Композитор Р.Обри был удостоен Приза «Victoire de la Musique» во Франции.
Прошло 26 лет со дня исторической премьеры «Знаков». За истекшие годы Парижская опера возобновляла этот шедевр 5 раз: 29.03.-07.04.2000; 16.03.-03.04.2004; 13-14.04.2005 (гастроли в Нагое); 28.06.-14.07.2008; 3-15.07.2013. Теперь, спустя 10 лет после последнего показа, «Знаки» вновь вернулись на родную сцену Opéra Bastille и блистали так ярко, что публика их принимала, как на премьере. С 21 июня по 16 июля было дано 12 представлений; каждое из них короновали standing ovations (овации стоя)! В чём же секрет столь грандиозного и неослабевающего успеха «Знаков», уже показанных суммарно 56 раз? Что составляет их волшебство и магию? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно проанализировать основные аспекты спектакля и творческие взаимосвязи его авторов.
Главный идеолог и творец «Знаков» – О.Дебре.
Талантливый художник вошёл в историю изобразительного искусства как автор огромного числа живописных и монументальных произведений. Многие из них составляют коллекции престижных музеев в 15-и странах мира. За 10 недель до смерти О.Дебре был избран в Академию изящных искусств Франции. Крупный представитель лирической абстракции прославился работами, цвет которых процветает эмоцией. Мечтая увидеть свою живопись балетным спектаклем, художник-лирик целенаправленно создал серию композиций, в которых цвет претерпевает причудливые метаморфозы и формирует фантастические образы, потрясающей красоты и захватывающей экспрессии. Они оживают благодаря пластике танцовщиков, костюмы которых являются частью живописных полотен, несущих эмоциональный настрой и смысловую символику. На каждую живописную композицию художника Р.Обри написал музыку, на которую К.Карлсон сочинила хореографию. Попробуем разобраться в логическом взаимодействии участников творческого триумвирата. «Знаки» – необычайно сложный спектакль, состоящий из семи самостоятельных балетов или эпизодов, органично перетекающих один в другой. Живописная композиция каждого эпизода даёт эстетический импульс. Его подробно озвучивает музыка, образы которой становятся зримыми и обретают движения, формируя танцы. Следуя этой схеме, путь живописи к танцу прокладывает композитор: он должен детально воспринять живописное произведение и полноценно отразить его в музыкальной композиции, чтобы хореограф потом смог её воплотить в танце. В успешной реализации творческой схемы помог счастливый случай. К.Карсон, захваченная красотой театральных макетов О.Дебре, сразу же решила ставить спектакль и привлекла к сотрудничеству Р.Обри, с которым давно уже работала и была его супругой. Созданием музыки для «Знаков» Р.Обри занялся после того, как К.Карлсон и О.Дебре выбрали 7 знаковых картин художника, выполненных в ярких и глубоких тонах, чтобы вызвать у зрителей то или иное чувство. Таким образом, спектакль составили 7 живописно-хореографических эпизодов, следующих друг за другом под названиями: «Знаки улыбки», «Утренняя Луара», «Горы Гуйлиня», «Балтийские монахи», «Дух синевы», «Цвет Мадурая», «Победа знаков». Театральная серия «Знаков» – это инсценировка духовности, отражающая суть жизни: взаимоотношение между существами, пересечение судеб, рождение любви, приход смерти и возрождение природы.

Вселенский цикл пронизан важными знаками; самым символичным из них является Улыбка. «Генеральная идея балета зиждется на развитии первого знака – улыбки, которая рождается на уголке щеки. Это символ общения, взаимосвязи ребёнка и человека; это начало алфавитов, всей письменности. Несмотря на изобретения человека – гаджеты, компьютеры, роботы, которые в конечном счёте конкурируют с ним, – наше воображение все-таки не иссякло. Именно поэтому всё всегда заканчивается победой знаков» – написал О.Дебре в мае 1997 года. «Вспомнив улыбку Джоконды, меня осенило. Появился «знак» этой улыбки. Мы идём от знаков, которые затем обретают свою самостоятельность. Прежде всего, я не хотел, чтобы декорации состояли из нарисованных холстов, перед которыми бы танцевали. Мне это было не интересно. Я хочу, чтобы живопись играла в пространстве, чтобы происходил обмен между танцовщиками и живописью в семи эпизодах. Каждый из них переносит нас в разные уголки мира – от Луары (река во Франции) до Китая» – написал О.Дебре в апреле 1997 года.

Хореографические аспекты.

 

К.Карлсон является автором более сотни постановок, многие из них стали вехами в истории танца. За четыре десятилетия она оказала значительное влияние на развитие хореографии в Европе, сыграла ключевую роль в формировании современного танца во Франции и Италии. В течение почти четверти века (1973-1997) творческая деятельность  К.Карлсон была плодотворно связана с Парижской оперой. В итоге в репертуар театра вошло 12 постановок знаменитой американки, в 2019 году ставшей француженкой и членом Академии изящных искусств Франции. Сотрудничество с О.Дебре дало яркий расцвет её хореографическому таланту. Масштабный материал художника вдохновил К.Карлсон на создание впечатляющей танцевальной композиции «Знаков». Каролин наложила на красочные видения художника динамику движущихся форм, которым тела придают энергию и чувственность. Танец оживляет чувствительную вселенную живописи и высвобождает её эмоциональную силу. Исполнители очеловечивают «сентиментальные эволюции», предложенные художником и разработанные хореографом. «Я попыталась развить в своей хореографии тот смысл, который Оливье Дебре вкладывал в каждую из своих картин. Но танец не является «иллюстрацией» или постановкой «живой картины». Это скорее своеобразная поэма о внутренней радости и улыбке, проходящая через семь пейзажей. Семь картин Оливье побудили меня к созданию семи балетов (как 7 хайку), которые я связываю между собой двумя персонажами, своего рода нитью, проходящей через это путешествие по знакам. Это одновременно абстрактно, очень визуально и конкретно. Улыбка светится не только на лицах, но и в телах танцовщиков» – написала К.Карлсон в мае 1997 года.

Музыкальные аспекты.

Р.Обри является автором музыки 18-и фильмов, 20-и CD, множества балетов К.Карлсон и трёх постановок Пины Бауш. Свои произведения он делит на композиции с импульсом к танцу и с импульсом к мысли. Работа над созданием «Знаков» оказалась уникальной возможностью для максимального проявления редкостного таланта Р.Обри – мультиинструменталиста (он играет на гитаре, мандолине, банджо, аккордеоне) и композитора, искусно использующего чувственные гармонии в мелодичных сочинениях, запоминающихся специфическим письмом. Комментируя своё сотрудничество с композитором, К.Карлсон отметила: «При создании «Знаков» Рене Обри, работая с каждой картиной Оливье Дебре, как и я, осознанно находился под впечатлением взрыва цвета и символики знаков. Поскольку здесь 7 разных балетов, то музыка также различается в каждом из них. Рене должен был сочинить ещё и «переходы» – хореографические связки для перехода от одного балета к другому, для смены холстов и вхождения в следующий эпизод…С Рене я работаю всегда в одинаковой манере: объясняю ему общую идеею произведения и то, что хочу сделать. Я даю ему своего рода начальную раскадровку балета, в которой отмечаю темы, настроения, цвета и ритмы, которые хотела бы видеть». Таким образом, в «Знаках» танец развивается согласно флюидной музыке: она является его сердцем и душой, а также путеводной нитью хореографического действия. Оно магически разворачивается согласно тональности и динамике музыкального потока, который чрезвычайно разнообразен, ибо он точно отражает многоликие живописные импульсы, исходящие от красочной сценографии и органично связанной с ней феерии разноцветных костюмов. В итоге 7 живописно-хореографических композиций, составляющих эпизоды «Знаков», последовательно являются и сказочно оживают в сияющей плавности и лучезарной гармонии музыки Р.Обри. «Знаки» – кульминация трёх творческих подходов, которые следовали друг за другом, а затем чудодейственным образом слились, дополняя и украшая друг друга.

Живопись, ставшая музыкой и танцем.

«Знаки» – это чудо, и описать его невозможно. Попробуем лишь охарактеризовать эпизоды спектакля, исходя из их визуальной и звуковой специфики, которую определяют колористический настрой и композиционная эволюция сценического оформления – декораций и костюмов. Обворожительно красивый и вдохновенно придуманный мир красочной живописи сам по себе производит потрясающее впечатление. Космогоническая музыка и причудливая хореография плодотворно развивают символику и волшебство «Знаков» О.Дебре, всецело отвечая их эстетике и сути.
Первый эпизод – «Знак улыбки», выражает главную идею полуторачасового представления. Его открывает многозначительный пролог. Словно в сказочном сне, взору публики предстаёт бесконечное зыбкое пространство с парящими чертами нежной, загадочной улыбки. Благодаря сетчатой заставке, установленной на авансцене и несущей черты улыбки, возникает слегка приглушённое видение сентиментальной ирреальности и поэтической идиллии. Столь деликатное ощущение генерирует огромное розовое полотно, таинственно светящееся в глубине сумрачной сцены, на котором запечатлена улыбка, символизирующая вечные идеалы красоты, гениально выраженные в «Джоконде» Леонардо да Винчи. Фантастические, потусторонние звуки наполняют это видение космическим дыханием, и в нём мистически возникают центральные образы: в одном пятне света появляется танцовщица (Прима) в ярко-жёлтом платье; в другом – танцовщик (Премьер) в ярко-синей мантии. Словно посланцы дивных миров, персонажи украшают чудесное видение и оживляют магическую символику сценической живописи: в состоянии глубокой медитации танцовщица медленно вращается, замерев в скульптурной позе с широким разворотом пышной юбки и пряди волос; танцовщик отрешённо проделывает графическую жестикуляцию, которая воспринимается как послание неведомой цивилизации. Исчезает сетчатая заставка, сцена наполняется светом и приобретает розовый цвет. Его дополняют повисшие в воздухе алые лепестки, как бы сошедшие с розового полотна с улыбкой. На фоне мягкой ритмики рождается красивая мелодия, и музыка становится видимой в пластическом танце возникшего ансамбля: 9 танцовщиков и 9 танцовщиц, одетых в чёрные костюмы и платья, формируют две группы, которые синхронно и замысловато движутся и неожиданно замирают, впечатляя экспрессивной жестикуляцией.

Второй эпизод – «Утренняя Луара», проистекает в атмосфере спокойствия и равновесия. Пробуждение природы олицетворяет светоносное соло Примы. Словно луч восходящего солнца, она предстаёт в обегающем платье ярко-жёлтого цвета и вдохновенно танцует на фоне розового задника с наплывами фиолетовых и синих теней, которые как бы находятся в диалоге с лиловой «яхтой», замершей у кулисы. Выплывают ещё две «яхты», но иного цвета – бежевая и бордовая. Скользя вдоль сцены, они горделиво сопровождают танцующую Приму, исполняя роль её красочных партнёров. Под перламутровые переливы мелодичных звуков возникает дивное видение танцующей живописи; оно становится масштабным и многообразным с появлением 6-и пар кордебалета. В ореоле музыкальной ритмики артисты мило резвятся: они проделывают лёгкие прыжки и плавные вращения, формируют изящные композиции и затейливые ансамбли. Танцовщицы одеты в оранжевые платья, танцовщики – в синие костюм с оранжево-лиловыми полосами. Колористическое соответствие костюмов кордебалета с пылающим многоцветьем задника создает аллюзию танцующей живописи. Кордебалет и «яхты» исчезают, удаляется и Прима, а на сцену, залитой золотистым светом, приплывает радужная арка. Сидящие на ней 4 танцовщицы, искрятся красочными платьями и прославляют живость цвета. Улыбающиеся девушки синхронно размахивают ногами и руками под игривую ритмику музыкального потока, в котором также синхронно движется мужской дуэт, танцующий на авансцене. Его механическая жестикуляция, характерная для марионеток, сверкает в утренних лучах солнца и создает радостный настрой. Оба танцовщика одеты одинаково и живописно – оранжевые перчатки, подтяжки и шляпа эффектно контрастируют с фиолетовым цветом брюк и рубашек. Пульсация музыки и цвета динамично развивается, затем угасает. Под звуки аккордеона эпизод завершает одухотворённая вариация Премьера, участвовавшего в мужском дуэте. Переход к следующему эпизоду выполняет музыкально-хореографическая связка. На потемневшей сцене возле ярко освещённой оранжевой «яхты» встречаются Прима и Премьер. В интерлюдии под звонкие щелчки метронома они механично исполняют абстрактную пантомиму. Вскоре она завершается.

.

Третий эпизод – «Горы Гуйлиня». С появлением света взору публики предстаёт огромное полотно с чувственной полихромией. Главное впечатление производят широкие потоки стекающей голубизны, олицетворяющей растительность гор, окутанных туманом. Живописное видение погружает зрителей в мир поэтических грёз и сказочных фантазий. В этой умиротворённой идиллии, навеянной китайскими пейзажами, тела артистов растекаются по цветной сцене, словно краски по живой акварели. Самый красивый эпизод «Знаков» восхищает и завораживает идеальной гармонией изысканной живописи и волшебной музыки, чудесных нарядов и дивных танцев! На сцене со светящимся голубым пейзажем, ставшим частью живописного полотна, из его колористических недр являются живые образы. Под звуки космической мелодии начинается танцевальная феерия красок. Её открывает синхронное трио голубых Нимф, как бы соскользнувших с полихромного полотна. В туниках с длинными шлейфами грациозные танцовщицы гипнотически плавно движутся и в скульптурных позах замирают. Интерпретируя разливы голубизны сценической живописи, Нимфы пленяют рафинированной пластикой и утонченными линиями. Поочерёдно являются ещё два женских трио: в длинных туниках со шлейфами и в оригинальных головных уборах танцовщицы чаруют красочными нарядами и танцевальными композициями. Разворачивается фантастическое видение невиданной красоты: абстрактная живопись становится музыкой и танцем. В мире оживших красок появляются Прима (в голубом) и Премьер (в синем): их сольные вариации и дуэт в ореоле космического дыхания дополняют и украшают видение идиллии.
Четвёртый эпизод – «Балтийские монахи», переносит зрителей в мир доблести и героики. На красной сцене возвышаются три чёрных камня; в чёрной сценической глубине возникает красный пейзаж с чёрными пятнами. Сумрачное пространство охватывают ритмичные звуки хоралов буддийских обрядов. Поочередно появляются танцовщики, одетые в чёрные свободные костюмы с красными вставками. Мягкие текучие движения, напряженные пластичные позы и волевые магические жесты выражают мужественный характер монахов-бойцов, страстно ведущих дозорную службу. Объединяясь в дуэты, квартеты и секстеты, артисты выполняют таинственные пробежки с обилием подскоков, прыжков и акробатических трюков. Захватывающее видение завершает эффектная композиция. Находясь в центре сцены, плотная группа артистов блистательно имитирует конную скачку: под звуковую ритмику исполнители синхронно жестикулируют и азартно пульсируют, как единый живой организм – гениальное творение живописи, музыки и танца!

Пятый эпизод – «Дух синевы».

Здесь синий цвет – цвет души, течёт, как полноводная река, по длинному полотну и остаётся прозрачным и зыбким, как светлая надежда и заветная мечта. На фоне глубокой синевы предстаёт самый значимый лирический дуэт Примы и Премьера. Под задушевные переливы гитары и мандолины они одухотворённо парят в поэтическом танце, искусно сплетенном из музыкальных движений, томных прогибов, ласковых объятий, интимных жестов и экспрессивных поз. Персонажи (в голубом и синем) самозабвенно танцуют вариации и наслаждаются счастьем в потоке нежных связок, полётных шпагатов, изящных поддержек и взрывных вращений, слагая гимн любви. Завораживая искренностью в в освещении таинства любви, партнеры чувственного дуэта постепенно восходят к вершинам слияния душ и эмоций, но романтическое видение загадочно рассеивается…
Шестой эпизод – «Цвета Мадурая», отражает духовную силу и неистовую радость Южной Индии. На фоне контрастной живописи по сцене медленно скользят две разноцветные скалы с лепестком на вершине. Под напряженные мажорные звуки на розовой сцене начинается танцевальное действие. Его открывает экзотический дуэт, пластическую ритмику которого акцентирует яркая желтизна костюмов. Смешанный дуэт сменяет синхронно пульсирующий женский квартет: танцовщицы похожи на гусениц, ибо их тела затянуты в полихромный трикотаж, из которого торчат только головы с фигурными шляпками. Под игривую ритмику аккордеона начинаются очаровательные танцы; их весёлый настрой дополняют вальсирующие вращения красочных лепестков на сценических скалах. Появляется кордебалет, и возникает ансамбль, в котором синхронно пульсируют танцовщицы в трикотажных коконах и танцовщики в эластичных юбках. Радостное пиршество танцующего цвета украшают сольные вариации Примы и Премьера: они чаруют величием пластики и наряда, как в прологе спектакля. Солисты удаляются, сценография исчезает, а на сумрачной сцене в локальном свете красочный ансамбль продолжает свою ритуальную пульсацию. Постепенно все артисты ускользают кроме одного танцовщика, который, пользуясь паузой между эпизодами, комично демонстрирует свой артистизм.
Седьмой эпизод – «Победа знаков», является гипнотическим апогеем спектакля. Под возвышенные звуки барабанной ритмики из глубокой темноты являются Прима и Премьер. В белой и чёрной мантиях, соответственно, они вместе скользят по розово-голубой сцене и периодически замирают, загадочно жестикулируя. Как верховные жрец и жрица, Премьер и Прима открывают церемонию прославления победоносных знаков.

К солирующему дуэту поочередно присоединяются 19 жрецов и жриц, одетых в мантии с черными и белыми вертикальными знаками. Возникает большой динамичный ансамбль, синхронно скользящий по разным маршрутам. Затем он превращается в феерию дуэтов, трио и квартетов. Продолжая плавное скольжение, группы вновь обретают единство и движутся по всей сцене. При этом с колосников медленно опускают 4 белых вертикальных полотна с огромными чёрными знаками. У подножья каждого полотна участники церемонии формируют пластичные композиции, благодаря которым абстрактные знаки как бы оживают и раскрывают свою символику. Наконец, ансамбль выстраивается в две линии на авансцене и синхронно исполняет главный ритуальный жест: каждый артист фиксирует перед своим лицом грань ладони, как символ победы знаков. Застыв в скульптурной фреске и выдержав многозначительную паузу, ансамбль разворачивается и, ритмично ступая в разные стороны, двумя рядами покидает сцену. Спектакль завершает эпилог, аналогичный прологу: в сценическом сумраке на фоне живописного полотна с нежной улыбкой царственно предстают в пятнах света Прима и Премьер, символизируя вечность красоты и гармонии! Фантастическое видение постепенно растворяется в темноте, но оно навсегда останется в памяти завороженных зрителей.

Аспекты исполнительства.

На протяжении 26-и лет со дня премьеры «Знаков» мне посчастливилось видеть спектакль в шести сериях его показа – от первого (1997) до нынешнего (2023). Эта привилегия позволяет охарактеризовать этуали труппы, которым было доверено исполнение центральных партий. В 1997, 2000 годы превосходно солировали величественная Мари-Клод Пьетрагалла и горделивый Кадер Белярби. В 2004, 2008, 2013 годы женскую партию феноменально танцевала Мари-Аньес Жилло. В 28 лет за блистательный дебют в «Знаках» она была удостоена звания этуали, затем интерпретировала роль Примы настолько филигранно, что вошла в историю балета как дива танца. Высокая балерина с необычайно длинными руками и ногами своим томным, магическим телом красноречиво выражала не только эмоциональную сущность «Знаков», но и эстетическое их бессмертие. В последней для М.-А.Жилло серии спектаклей (2013) её партнёром был статный Стефан Буйон. В той же серии солировали степенная Аньес Летестю и романтичный Эрве Моро. Теперь звёздная эстафета Примы «Знаков» по-достоинству перешла к миниатюрной Ханне О’Нейл, недавно провозглашенной этуалью труппы. Изящная, грациозная балерина с певучими, нежными руками и гибким чувственным телом была предельно искренна в танце, искрящимся темпераментом и шармом. Жермен Луве пленял врожденной элегантностью и техническим совершенством, ювелирной трактовкой каждого па и жеста. Помимо оригинальных сольных вариаций этуали демонстрировали изумительные дуэты, в которых наиболее полно проявлялось их сценическое дарование. Венцом исполнительского мастерства солистов стал танцевальный диалог в эпизоде «Дух синевы», где в потоке красочной музыки они завораживали интимной чувственностью и пластической красотой. Поэтическое вдохновение и эмоциональное откровение исполнителей придали «Знакам» светлую лучезарность и новые смыслы.

Солисты внесли также свои особые нюансы и акценты в танцевальные партии. Каждый спектакль они интерпретировали по-разному, так как согласно рекомендации хореографа, могли импровизировать, что категорически исключается в классическом балете. Лучших комплиментов достойны и все 19 артистов, участвующих в представлении «Знаков». Прекрасно освоив специфику танцевальной лексики К.Карлсон, они впечатляли редкостным единством в синхронном исполнении многочисленных ансамблей. По окончании спектакля артисты выстроились на авансцене в две линии и в качестве поклона синхронно продемонстрировали главный ритуальный жест, после чего появились улыбающиеся Ханна О’Нейл и Жермен Луве, затем и взволнованная Каролин Карлсон. В зрительном зале Парижской оперы, вмещающем 2700 человек, вспыхнуло всеобщее ликование. Восторженные зрители аплодировали стоя. Овациям, казалось, не будет конца. «Знаки» подарили всем Чудо!

Crédits photos: Benoite Fanton-OnP; D.R.