СЕКСУАЛЬНАЯ И СОЦИАЛЬНАЯ ЖЕРТВА
01/09/2015 – Виктор Игнатов

12 сентября – 16 октября 2015, Opéra Bastille, Paris

Парижская опера возобновляет показ «Дон Жуана» Моцарта в постановке знаменитого кинорежиссера Михаэля Ханеке. Премьера его сценической версии в 2006 году вызвала бурные дебаты. По сути, форме и содержанию спектакль далек от моцартовского шедевра. Полемичность постановки актуальна и сегодня, хотя спектакль переехал из Дворца Гарнье в Оперу Бастилии, более созвучную концепции режиссера. В исполнении оперного кинодейства участвуют польский баритон Артур Ручински (Дон Жуан), шведское сопрано Мария Бенгтсон (Донна Анна), французское сопрано Карин Десей (Донна Эльвира), немецкий дирижер Патрик Ланге. 

Музыка Вольфганга Амадея Моцарта является самой популярной в мире. В нынешнем году, когда отмечается 250-летие со дня рождения гениального австрийца, она обретет особые масштабы концертного и театрального исполнительства. Директор Парижской оперы Жерар Мортье, один из давних почитателей и страстных пропагандистов творческого наследия композитора, в свой первый сезон (2004-2005) включил последние творения Моцарта « Милосердие Тита » и « Волшебную флейту » (1791). Однако эти постановки, ранее созданные в Брюсселе и Руре, вызвали спорную оценку критиков. Скандальным оказался представленный во Дворце Гарнье многожанровый спектакль с музыкой Моцарта « Вольф », также созданный по инициативе Мортье и впервые показанный в Руре (2003).

В нынешний сезон Мортье включил главные шедевры композитора – « Так поступают все », « Дон Жуан » и « Свадьба Фигаро », а для их постановки пригласил знаменитых режиссеров, соответственно, Патриса Шеро, Михаэля Ханеке и Кристофа Марталера. Первый спектакль, будучи совместной постановкой Парижской оперы и Международного оперного фестиваля в Экс-ан-Провансе, где и был показан впервые, восхищал ювелирно-утонченной режиссурой и разочаровывал замшелой, единой сценографией.

В конце январе Париж лихорадило в ожидании премьеры « Дон Жуана »: постановка оперы шла в полном секрете под руководством австрийского кинорежиссера Ханеке, специализирующегося на остропсихологических сюжетах, эпатирующих публику. Все его фильмы исследуют темную сторону человеческой души, психологические патологии, порожденные обществом. Спорная репутация постановщика у многих меломанов вызывала опасения за новую сценическую жизнь самого великого шедевр Моцарта. Масло в огонь подливали многократно показанные на телеканале « Авторское кино » два шокирующих фильма Ханеке – « Забавные игры » (1997) и « Пианистка » (2001), отмеченная сразу тремя призами Каннского фестиваля. Первый фильм смакует садистские игры двух вежливых с виду парней, изощренно убивающих ребенка, а потом и его родителей. Второй – изящно рисует сексуально озабоченную пианистку (потрясающая работа Изабель Юппер) и её откровенные проявления мазохизма в сложных отношениях с учеником.

В Канне радикальный кинематографист высказал желание снять фильм на сюжет « Дон Жуана » и получил приглашение от Мортье. Легко было предвидеть, какой будет первая в карьере Ханеке оперная постановка. Волнения меломанов оправдались – премьера « Дон Жуана » (27 января, в день рождения Моцарта) завершилась бурной конфронтацией почитателей и противников новой версии оперы, оказавшейся чрезмерно кинематографической.

В музыкальной программе телеканала « LCI » предстали крайне противоречивые высказывания зрителей после премьеры, в том числе и полемические схватки. В одной из них даже респектабельный Пьер Берже (основатель Дома Ив Сен Лоран, экс-директор Парижской оперы), не сдержавшись, в пылу завил своему оппоненту: « Вы молоды, но вы старый мудак! » – за то, что тот назвал эту постанов ужасной.

Оперное кинодейство

На премьерные спектакли приходит сложная публика – музыковеды и критики, оперные профессионалы и знатоки. На четвертом представлении « Дон Жуана », мною виденном, реакция публики была более позитивной и менее экспрессивной, чем на премьере, но все-таки неоднозначной. Также неоднозначно прореагировали и критики. Скажем, газета « Figaro » (официальный партнер Парижской оперы) напечатала рецензию под названием « Сильное и логичное видение », газета « Monde » – « Моцарт, движимый Ханеке », а « Liberation » – « Дон Жуан » тонет в неясности: постановка Ханеке предает произведение из-за перестановок ».

Для такой полифонии мнений есть множество причин. Прежде всего новый спектакль очень далек по сути, форме и содержанию от моцартовского шедевра. Ханеке придумал новые биографии персонажам оперы, а её сюжет переделал и представил на современный манер с характерной для него кинематографической достоверностью и мастерством. Действительно, спектакль выстроен интересно и достаточно логично: двухактное действие объединено в одну ночь и происходит в одном месте. Впечатляет изящество тщательно разработанных мизансцен, динамика взаимодействия между хорошо продуманными персонажами, жестокость психологических экспериментов, реализм развития сюжета, великолепие светового оформления в постановке Андре Дьо, лаконизм и функциональность сценографии Кристофа Кантера.

Что же смущает и даже возмущает? Для молодых людей, впервые увидевших оперу « Дон Жуан », эта новая версия олицетворяет гениальное творение Моцарта. Но это обман! Судите сами. Согласно описанию Ханеке, герой его спектакля « хочет насиловать всех – женщин, мужчин, Бога. Насильник движем желанием любви, желанием жизни ». Это ключ к развитию модернизированного сюжета, в начале которого Дон Жуан (генеральный директор компании) насилует Донну Анну (дочь владельца корпорации) и, пойманный её отцом (Командор), хладнокровно его убивает, втыкая нож в живот старика. Эта сцена выглядит очень реальной, как в документальном кино.

Согласно характеристике Ханеке, чрезвычайно умный, талантливый и энергичный герой в тоже время очень агрессивный в своей сексуальности: ради продвижения по служебной лестнице он был любовником Донны Эльвиры (высокопоставленная дама) и ради забавы имел сексуальную связь с Лепорелло (личный ассистент Дон Жуана), а теперь, пользуясь своей властью, пытается овладеть уборщицами, ночью наводящих чистоту в офисах его компании. Многочисленный обслуживающий персонал (хористы и статисты), выходцы из Восточной Европы, Азии, Африки и Латинской Америки (у Моцарта они были крестьянами), появляется на вечеринке в синих форменных халатах; Дон Жуан раздевает одну девицу догола, пытается изнасиловать другую, наконец, запирается в своем кабинете с третьей (Церлина), но не успевает насладиться ее телом, ибо её спасает жених.

Эти развлечения психически неуравновешенного героя, охваченного ненасытными и недоступными желаниями, который готов к самоубийству, кидается с ножом на Лепорелло и в угаре выливает себе на голову бутылку вина, происходят в просторном и темном холле крупной компании, расположенной на верхнем этаже современного небоскреба. Через стеклянную стену холла видны соседние высокие башни с красивой мозаикой окон бюро, светящихся на фоне ночного неба. Сценографическая динамика искусно формируется светом, который периодически вырывается из дверей бюро, лифта и с панелей неона на потолке, но все семь картины оперы все-таки предстают в глубокой темноте, которая вызывает неприязнь и неудобства. Именно такого эффекта и добивался Ханеке.

Спектакль завершает социальная развязка: обслуживающий персонал в жутких масках Микки-Маусов предстает коллективным Командором (воскрешения статуи здесь нет); оказавшись любовницей Лепорелло, обманутая Эльвира пронзает ножом Дон Жуана, и тело патрона мусорщики выбрасывают в окно. В финале персонажи ложатся на пол, завершая свои вокальные партии, а на авансцене их заслоняют сомкнутые ряды мрачных, безмолвных уборщиков.

Все артисты замечательно поют и играют, пленяя своей молодостью, хотя они одеты в неинтересные костюмы, типичные для современной деловой жизни. Наиболее сильное впечатление производит шведский баритон Петер Маттеи (Дон Жуан): высокий, стройный певец с красивым, сильным голосом и врожденным артистизмом блистательно воплощает сложный, физически и сексуально агрессивный образ. Великолепно исполняет роль Лепорелло итальянский бас Люка Пизарони; убедительно трактуют свои персонажи Кристина Шафер (Донна Анна), Мирей Делюнш (Донна Эльвира), Шон Матей (Оттавио), Роберт Ллойд (Командор), Александра Заможска (Церлина).

Оркестр под управлением Сильвена Камбрелена звучит слишком грузно и мрачно: известному дирижеру не удалось достичь моцартовского изящества и должной игривости в интерпретации гениальной партитуры. Впрочем, её обостренное прочтение, которое свело на нет романтический пафос, вполне соответствует социальной концепции спектакля Ханеке.

Статья Виктора Игнатова была опубликована в феврале 2006 года в парижской газете «Русская мысль».

Crédits photos: Vincent-Pontet/ONP