АПОФЕОЗ ЛЮБВИ : ХХХ-МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ В КОЛЬМАРЕ В ЧЕСТЬ ЕВГЕНИЯ КИСИНА
16/07/2018 – Виктор Игнатов
4 – 14 июля 2018, Festival International de Colmar, Colmar

Музыкальный фестиваль в Кольмаре, который возглавляет выдающийся российский скрипач и дирижер Владимир Спиваков, в нынешнем сезоне праздновал своё 30-летие и чествовал великого пианиста Евгения Кисина. Юбилейная программа, составленная с особым масштабом и великолепием, включала как оркестровые произведения в дивном исполнении Национального филармонического оркестра России, так и камерные сочинения в интерпретации целой плеяды молодых талантов. В течение 11-и дней состоялось 22 концерта. В них приняли участие солисты с мировой славой, в частности, Марта Аргерих, Георгий Соколов, Денис Мацуев, Миша Майский, Сергей Накаряков. Главным событием фестиваля стало сольное выступление Е.Кисина: феноменальная программа была исполнена гениально!

Международный фестиваль в Кольмаре уже 30 лет возглавляет Владимир Спиваков – прославленный русский музыкант и гуманист, великий меценат и мыслитель. Благодаря его неустанным и плодотворным усилиям, фестиваль обрел высокую репутацию и мировую славу. Особенность фестиваля состоит в том, что каждый его сезон посвящается яркой творческой личности, оказавшей важное влияние на развитие музыкального искусства и оставившей к нём значимый след. Нынешний, юбилейный, сезон фестиваля Спиваков посвятил Евгению Кисину – одному из самых великих пианистов его поколения. Это решение маэстро принял глубоко осознанно и справедливо. Спиваков был первым знаменитым музыкантом, который в 12-летнем Жене Кисине сразу же оценил не только его великий талант, но и яркую личность. Чтобы помочь маленькому вундеркинду в развитии таланта, маэстро подарил ему рояль и стал регулярно приглашать для совместных выступлений. Творческие отношения Спивакова и Кисина успешно и плодотворно развиваются на протяжении 35-и лет: за эти годы состоялось огромное число престижных концертов и гастрольных турне, а также издан ряд CD с записью многочисленных произведений в исполнении пианиста и Камерного оркестра «Виртуозы Москвы». О своём решении провести 30-й Кольмарский фестиваль в честь Кисина, маэстро сказал так: «Это не первый раз, когда мы оказываем почтение ныне живущему артисту. В прошлом году это был Мишель Плассон, в 1993 году – Иегуди Менухин, в 2003 году – Кшиштоф Пендерецкий, а 2004 году – Джесси Норман. Идея состоит в том, что мы должны оказывать почтение не только тем людям, которые осветили путь для следующих поколений, но также обязаны свидетельствовать своё восхищение ныне живущим артистам, которые определяют облик современного мира. Есть артисты, которые, как ледоколы, открывают путь в белую пустыню и оставляют за собой широкий водный путь, чтобы многие суда, которые идут позади, могли бы идти вперёд. Знаменитый пианист Евгений Кисин и есть такой артист. Нельзя также забывать, что он участвовал в одном из первых фестивалей в Кольмаре, когда играл под управлением гениального дирижера Евгения Светланова».
Нынешний фестиваль представил личность Кисина: его творческий диапазон получил отражение в масштабной и богатой программе, в которую вошли как шедевры классической школы, так и романтические произведения самых лучших представителей ХХ века, составив широкую панораму – от сольных концертов до оперы, включая музыку симфоническую и камерную. Фестиваль чествовал великого современного пианиста, почитающего свои корни и открытого всему миру.

Поэт-музыкант Евгений Кисин

Юбилейный сезон открыл сольный концерт Кисина. Он проходил в переполненной церкви Святого Матфея (XIV в.). Для этого выступления пианист подготовил чрезвычайно интересную и разнообразную программу, а исполнил её поистине гениально: музыка звучала как поэтический роман и как страстное объяснение в любви! Программа выступления была составлена логично и органично, масштабно и значимо. В первом отделении концерта прозвучали Ноктюрны Ф.Шопена и Соната №3 Р.Шумана, во втором отделении – 8 Прелюдий К.Дебюсси и Соната №4 А.Скрябина. В каждом исполненном сочинении слышались не только дивные звуки рояля, но трепетное биение сердца пианиста. Кисин играл программу настолько блистательно и одержимо, что казалось, будто все прозвучавшие сочинения были написаны специально для него, и в их интерпретации он уже давно достиг абсолютного совершенства. Первое отделение концерта чаровало романтической экспрессией, второе – восходило к горизонтам более фантастическим и даже мистическим. Своё выступление Кисин начал с исполнения сочинений особо любимого им Шопена.

Играет Евгений Кисин

Играет Евгений Кисин

Ноктюрны №1,2,3 Шопена (1838-1846) – это сочинения огромной выразительной силы и высокого благородства, новаторские по фактуре, гармоничному языку и форме. Кисин, в совершенстве владеющий мелодическим стилем Шопена, играл Ноктюрны с редкостным вдохновением и явным наслаждением, что всецело передавалось слушателям. В первых же хрустальных звуках рояля, наполненных девственной красотой, возникла необычайно хрупкая атмосфера доверительности, способствовавшая участию слушателей в музыкально-духовном общении пианиста с публикой. Исполнение каждого Ноктюрна пленяло не только филигранным пианизмом, но и чувственным экспрессионизмом. Всецело охваченный пылкой и возвышенной интерпретацией романтических сочинений, Кисин увлекал слушателей в мир прекрасной мечты и дивной поэзии. Мелодическая и эмоциональная кантилена Ноктюрнов сразу же пленила публику и не отпускала из своих объятий в течение всего вечера. Кисин играл то тепло и нежно, то порывисто и бурно, впечатляя динамическими контрастами и тончайшими нюансами, подчеркивая красоту каждой музыкальной фразы и ноты. Пианист восхищал изящным пианизмом и феноменальной трактовкой романтических откровений. В трёх Ноктюрнах предстала широкая и богатая палитра музыкальных и эмоциональных красок с обилием полутонов – от интимной нежности до бурной радости.
Соната №3 Шумана (1836) была написана в «чёрный» период его жизни, когда молодой композитор, страстно влюблённый в Клару Вик, ставшую впоследствии его женой, регулярно получал от её отца категорический запрет на бракосочетание. История любви Шумана и трагичность ситуации получили отражение в третьей части сонаты – в красочных вариациях на тему К.Вик. Произведение, созданное с высокой оркестровой плотностью, получило название «Концерт без оркестра». Спустя 16 лет Шуман его переделал, и в 1853 году оно было издано в четырёх частях под названием «Большая соната».
После романтических Ноктюрнов Шопена драматическая Соната Шумана была исполнена более страстно и динамично. Она звучала более напряженно и энергично, впечатляя яркими контрастами и тонкими нюансами. Пианист играл Сонату поистине идеально, пленяя изысканной гармонией и поэтической красотой, а также оригинальной трактовкой масштабных и образных тем. Кисин завораживал своей красочно-виртуозной и экспрессивно-элегантной манерой пианизма. Особенно ярко и трепетно предстала третья часть: взволнованные вариации и музыкальные метаморфозы, наполненные трагическим симфонизмом и отражавшие историю любви композитора и Клары, звучали необычайно пылко и проникновенно. Интерпретация Кисина подчёркивала страстный драматизм музыкальной исповеди, захватывала глубиной высокого чувства. Четвёртая часть, исполненная быстро и виртуозно, предстала как мощный поток невероятной силы, сверкающий россыпью красочных звуков, свободно парящих, словно искры. В финале вспыхнул грандиозный фейерверк: Кисин творил это музыкальное чудо с особым вдохновением и явным наслаждением. Он играл страстно и одержимо: Соната звучала как пылкое объяснение в любви! Концерт шёл по нарастающей и на едином дыхании, чему не помешал даже большой антракт.

Играет Евгений Кисин

Играет Евгений Кисин

Прелюдии Дебюсси (1909-13) предстали как светлый, красочный пейзаж с многообразием причудливых образов. Кисин, увлеченный свободным полетом в мире избранной им музыки, играл Прелюдии экспрессивно и поэтично. Вначале пианист погрузил слушателей в хрупкое состояние раздумий и созерцания, затем увлёк в мир весёлых игр и очаровательных шуток, потом закружил в бурных потоках музыкального импрессионизма. Интерпретация Прелюдий постепенно набирала темпы и экспрессию. Мощные потоки музыки обрели взрывную силу, но неожиданно их сменила светлая тема с нежным piano. Кисин исполнил Прелюдии филигранно и виртуозно, рельефно и образно.
Соната №4 Скрябина (1903). Великий мастер световой дифракции щедро наполнил своё сочинение ярким цветом, а также причудливой игрой света и тени. Бурная и взрывная Соната состоит из двух частей: первая – томная поэма, в которой гармонии играют между собой в прятки, инициируя диковинные метаморфозы невообразимой текучести. Вторая часть порывает с безмятежной нежностью и погружает слушателя в головокружительную феерию. Самая короткая из десяти сонат Скрябина, однако, характеризуется высокой эмоциональной плотностью и неиссякаемым поэтическим богатством. Изысканная Соната №4 – главное сочинение среди произведений, отмеченных философским и мистическим содержанием. Композитор написал о ней так: «Полет Человека к Звезде, символ счастья». Преданно следуя столь великому творческому замыслу Скрябина, Кисин потрясающе сыграл Сонату. Её стремительный музыкальный поток, инкрустированный радужными всплесками импрессионизма, проистекал свободно и эмоционально, чаруя воздушностью и красочностью звуков, наполненных духовной теплотой и любовью пианиста. Вкладывая всю свою душу в каждую фразу исполняемого произведения, Кисин всегда достигает феноменального и обворожительного звучания. В интерпретации Четвёрной сонаты Скрябина пианист продемонстрировал все её достоинства и своё высочайшее пианистическое мастерство.
Нужно сказать, что исполненная программа имеет удивительную особенность. Она состоит в том, что прозвучавшие произведения не только щедро наполнены музыкальной поэзией, но и освещены гением Шопена, что неслучайно, так как все авторы имеют связь с Шопеном. С Шуманом он встречался, когда тот писал свою Третью сонату, на Скрябина оказал большое влияние, а Дебюсси посвятил ему 12 этюдов (1915).
Поэтический, чувственный пианизм – главная особенность исполнительского стиля Кисина, получает своё выражение не только в музыкальном творчестве артиста, но и в его страстном увлечении литературой. На фестивале в Вербье мне посчастливилось присутствовать на вечерах Кисана, вдохновенно читающего выбранные им произведения из еврейской поэзии. На юбилейном фестивале в Кольмаре пианист также выступил с программой поэм на языке идиш.

Сокровища музыкальной поэзии и русской души

Во второй день фестиваля в часовне Святого Петра (XVIII в.) состоялся дневной концерт. Он вызвал огромный интерес, потому что в дуэте выступили именитые пианисты Элен Мерсье и Луи Лорти. Каждый из них известен как музыкант с успешной международной карьерой. Они блистательно концертируют на престижных сценах, в качестве солистов играют со знаменитыми оркестрами, участвуют в международных фестивалях и уже записали множество CD. Лорти имеет широкий репертуар. Мерсье любит камерную музыку, играет в дуэте со Спиваковым и известными пианистами. Среди них она отдает предпочтение Лорти, с которым записала для издательства Chandos пять CD с произведениями Равеля, Моцарта, Шуберта, Пуленка, Рахманинова и Сен-Санса. Эти записи получили высокую оценку критиков во всем мире.
Для фестиваля в Кольмаре талантливые пианисты подготовили интересную русскую программу: её составили оригинальные сочинения Рахманинова и Аренского, написанные для двух фортепиано. Программа пленяла романтизмом и поэзией, а также стилистической гармонией, что оказалось вполне логичным, так как Аренский был профессором Рахманинова, когда тот учился в Московской консерватории.
Первая сюита для двух фортепиано, опус 5, Рахманинова, названная «Картины фантазии», открыла концертную программу. Написанная в 1893 году, четырёхчастная сюита впечатляла свободой фантазии и богатством красок. Музыкальные картины, чаруя живописной звучностью и плотностью, содержали обилие дивных лирических тем. Их изящно и одухотворённо исполняла Мьерсье. Лорти ей аккомпанировал предельно мягко и деликатно. Полное взаимопонимание между пианистами проявлялось как в прекрасном звучании, так и в абсолютной гармонии причудливого потока музыкальных фантазий. Дуэтное исполнение было настолько органичным, что казалось, будто играет только один пианист. Картины пленяли мерцающими флюидами и виртуозными трелями, причудливыми метаморфозами и загадочными аллюзиями, а также широким и быстрым течением возвышенных и торжественных тем, глубоким умиротворением и философским созерцанием. Пианисты играли с таким вдохновением и так образно, что звуки становились видимыми. Живая, чуткая акустика часовни вносила важный вклад в это музыкальное чудо. После ностальгической грусти в третьей части родилось трепетное веселье. Оно нарастало под мерный колокольный звон. Оба пианиста играли роскошные вариации, затем объединили свои фортепианные звоны в единый мощный поток, и началась красочная торжественная феерия. Она завораживала красотой и величием колокольных перезвонов. Это было великое русское чудо!

Играют в дуэте Элен Мерсье и Луи Лорти

Играют в дуэте Элен Мерсье и Луи Лорти


Первая сюита для двух фортепиано, опус 15, Аренского (1988). Трёхчастная сюита формально и эстетически служила моделью для Рахманинова при сочинении им произведений для двух фортепиано. Первая сюита Аренского считается «сокровищем очарования и выдумки». Музыкальный шедевр имеет три части – «Романс», «Вальс», «Полонез». Интимная и поэтическая первая часть звучала необычайно просветленно, пленяя истинно русской задушевностью и мечтательностью. Трудно было поверить, что играет не русский, а французский дуэт. Изящная, воздушная вторая часть струилась нежно и свободно, танцевально и сладостно. Дивные звуки радостно кружились в ритмах очаровательного Вальса. Его интерпретация чаровала обилием элегантных контрастов и тончайших нюансов, феерией причудливых флюидов и богатых эмоций. Торжественно-приподнятая третья часть предстала динамично и величественно. Пианисты играли одержимо и на едином дыхании, восхищая широкой палитрой ярких фортепианных красок и высоким исполнительским мастерством. Бурный пафосный финал прозвучал виртуозно и блистательно!
«Симфонические танцы» Рахманинова были написаны для двух фортепиано в 1940 году и были посвящены Владимиру Горовицу, другу композитора. Затем Рахманинов сделал прекрасную оркестровку для своего сочинения, и его премьера состоялась 3 января 1941 года в Филадельфии. «Симфонические танцы» исполнил Филадельфийский оркестр (95 музыкантов) под управлением американского дирижера Юджина Орманди, которому композитор и посвятил своё последнее произведение. Этот шедевр состоит из трёх частей – «Полдень», «Вечер», «Полночь».
«Симфонические танцы» в исполнении Мерсье и Лорти произвели грандиозное впечатление. Сложное, многоликое произведение прозвучало ярко и образно. Восхищая роскошной палитрой красочных звуков и стройной гармонией живописных тем, пианисты одухотворенно, в истинно русской манере, представили трёхчастный шедевр. Нужно сказать, что в «Симфонических танцах» все главные темы звучали в изысканной интерпретации Лорти, а Мерсье ему аккомпанировала, деликатно исполняя разнохарактерные вариации. Первая часть чаровала задушевностью и умиротворением, а также красотой и теплотой затейливых, светоносных тем. Во второй части доминировала тема Вальса. Постепенно нарастая по своей сложности и эмоциональной насыщенности, она достигла апогея, а потом преобразилась в ностальгические вариации. Но вскоре грусть исчезла, и вновь возникла широкая, патетическая тема Вальса. Затем она опять распалась на множество быстрых вариаций. В третьей части торжественное вступление сменил каскад спонтанно звучащих красочных тем, украшенных изящной орнаментовкой. Неожиданно возникли грустные воспоминания: в музыке появилось дыхание ностальгии и тревоги. В ореоле волнующих звуков вариации стали яркими и острыми. С появлением новой темы между пианистами возник пылкий и страстный диалог. Интенсивно развиваясь, он превратился в стремительный поток бурных вариаций: каждый музыкант восхищал виртуозным и пламенным пианизмом. В эффектном финале блистала мощная плясовая тема.
Нужно сказать, что Мерсье и Лорти настолько глубоко проникли в суть и дух каждого произведения, что при исполнении этой красивой, чисто русской программы вложили в каждое её произведение не только свой большой талант, но и прекрасную душу, а главное искреннюю любовь, что в итоге сделало этот концерт важным событием юбилейного фестиваля.

Ярчайшее созвездие великих талантов

В тот же второй день фестиваля, буквально через полтора часа, в уютной церкви Святого Матфея состоялся большой концерт, которой без преувеличения можно назвать историческим. В нём приняли участие сразу четыре солиста с мировой славой – Марта Аргерих, Миша Майский, Сергей Накаряков и Владимир Спиваков, возглавивший Национальны филармонический оркестр России (НФОР). Программа концерта, составленная из музыкальных шедевров П.И.Чайковского и Д.Шостаковича, пленяла своим великолепием.
«Итальянское каприччио», опус 45, Чайковского (1980). Гениальное творение великого русского композитора было исполнено идеально! Огромный филармонический оркестр звучал как единый организм, чутко следуя точным и ёмким указаниям дирижера. Богатая и образная жестикуляция Спивакова, его одухотворенное лицо и горящие глаза, эффектные позы и порывы тела красноречиво выражали эмоциональное и психологическое состояние дирижера, а главное, его детальное видение музыкального произведения. Спиваков мудро избрал неспешные темпы, что позволило представить шедевр Чайковского особенно значимо и зримо. «Итальянское каприччио» в изысканной трактовке дирижера восхищало многоцветием звуковой палитры, сказочной красотой и русской духовностью. Дивная музыка проистекала широким и величественным потоком с обилием впечатляющих контрастов и тончайших нюансов. Прекрасно сбалансированный оркестр звучал мягко и живо: воздушная скрипичная группа виртуозно сплетала изысканные кружева в ореоле тёплого аккомпанемента медных инструментов. Тщательно отшлифованное «Итальянское каприччио» предстало изумительно, словно визитная карточка оркестра. В последней части произведения сдержанная, лаконичная пластика дирижера поразительно изменилась. Пылкие жесты Спивакова воспламеняли музыкантов, и они творили чудеса. Набирая скорость, оркестр звучал феноменально, страстно полыхая и ослеплял публику. В лучезарном финале торжественно разрасталась триумфальная тема; дирижер пламенно сверкал, эффектно жестикулируя. Бурная кода достигла грандиозного апогея, и в этот момент маэстро вместе с музыкантами оркестра разом вспыхнули в победоносном экстазе. Триумф музыки короновал триумф оркестра и дирижера!

 

Солирует Миша Майский (№4)

Солирует Миша Майский 

«Вариации на тему рококо» для виолончели и оркестра, опус 33, Чайковского (1877). Сочинение «Вариаций» – первый в творчестве композитора опыт «бегства» в XVIII век, и он увенчался созданием истинного шедевра. Изящные и обворожительные «Вариации», ставшие одним из самых популярных классических шлягеров, украшают репертуар каждого концертирующего виолончелиста. После легендарного М.Ростроповича наиболее блистательно играет «Вариации» его прославленный ученик – гениальный виолончелист Миша Майский. В церкви Святого Матфея он появился в сверкающей атласной рубашке бирюзового цвета. С пышной шевелюрой седых волос и с таинственным амулетом на груди виолончелист выглядел впечатляюще, и этот облик, как неудивительно, не только гармонировал с живым звучанием инструмента, но даже дополнял его своим сиянием и блеском. Интерпретация «Вариаций» оказалась настолько дивной, что в церкви сразу же установилась абсолютная тишина, позволявшая виолончелисту часто играть на нежнейшем piano и тончайшем pianissimo, чаруя слушателей изяществом и элегантностью волшебного звукоизвлечения. Миша вдохновенно сплетал виолончельные кружева в ореоле оркестровых флюидов. В своих паузах он плавно дирижировал одной левой рукой, тем самым как бы сохраняя свою неразрывную музыкальную и духовную связь с оркестром. Виолончель Майского звучала контрастно и, как всегда, божественно красиво, лаская душу и доставляя наслаждение. Нежные звуки струились свободно и лучезарно, чаруя богатой тонировкой и тончайшей нюансировкой. Великий музыкант играл как Бог, завораживая интимностью, искренностью и экспрессией. В церкви царила настолько глубокая и почтительная тишина, что казалось пролетел ангел. В финале родилась быстрая тема. Миша играл её страстно и одержимо с феноменальной виртуозностью: слившись с виолончелью в единый организм, музыкант, словно демон, источал с безумной скоростью бурные потоки огненных музыкальных искр, ослепляя публику своим талантом и гением!
Девятая симфония ми-бемоль мажор, опус 70, Шостаковича открыла второе отделение концерта. Написанная летом-осенью 1945 года, как обобщающее размышление о прошедшей Великой отечественно войне, Симфония звучала как гимн, прославляющий величие Советского Союза. Спиваков выбрал это грандиозное сочинение Шостаковича вполне оправданно: Девятая симфония позволяет полноценно представить глубину мышления и масштаб гения композитора. С этой трудной и важной задачей НФОР справился с несомненным успехом. Энергичное и динамичное звучание оркестра захватывало ярким энтузиазмом, пылом и задором, столь характерным для советской эпохи. Быстрые, игривые и веселые темы красочно сверкали в звуках медных инструментов. Интерпретация Спивакова впечатляла интересными акцентами и кульминациями. Связь оркестра с дирижером была идеальная. На фоне многоликих и широких тем периодически появлялись превосходно исполняемые соло. В частности, бурно и ярко звучало соло гобоя и трубы. Самое большое, чудесное соло фагота проистекало особенно искренне и задушевно, отражая грустные воспоминания с отзвуками трагизма и ностальгии. Симфония была исполнена глубоко осмысленно и необычайно эмоционально, а также пронзительно и контрастно по динамике и темпам. В финале оркестр звучал на редкость бурно и мощно: охваченные победоносным порывом, музыканты играли так лихо и азартно, что подивился бы и сам Шостакович. Действительно, в глубоко продуманном, тщательно отшлифованном и блистательном исполнении Девятой симфонии Спиваков и НФОР превзошли сами себя. Браво!

Солируют Сергей Накаряков и Марта Аргерих

Солируют Сергей Накаряков и Марта Аргерих

Первый концерт для фортепиано, трубы и оркестра до минор, опус 35, Шостаковича (1933) триумфально завершил программу вечера. В радужном оптимистическом произведении, написанном 24-летним композитором, нашли отражение многие его оригинальные идеи, впоследствии развитые в разных произведениях. В исполнении концерта участвовал НФОР под управлением Спивакова, солировали Марта Аргерих и Сергей Накаряков. Родом из Буэнос-Айреса, пианистка с мировой славой удостоена множеством престижных наград и заслуженно считается легендарной. Наделенная необычайной сильной и яркой индивидуальностью, неукротимым темпераментом и поэтическим воображением, Аргерих одинаково убедительна как в классико-романтическом репертуаре, так и в музыке композиторов ХХ века. Выступая преимущественно с оркестрами и в камерных ансамблях, она захватывает слушателей величием, масштабом и тайной своего исполнительского стиля.
В Концерте Шостаковича Аргерих играла партию фортепиано волшебно и всех поразила. Она исполняла сложную партию настолько свободно и виртуозно, а главное так увлеченно и с таким наслаждением, что казалось, будто играет специально для рядом сидящего Шостаковича. Аргерих периодически исполняет сочинения композитора и уже давно освоила его специфический стиль. Филигранно солируя в Концерте Шостаковича, она, конечно же, блистала своей виртуозной техникой, но прежде всего искрометным и элегантным пианизмом, искусно украшенном нежным piano и дивным pianissimo. Тонкие, длинные и сильные пальцы пианистки так изящно, грациозно и трепетно танцевали по клавиатуре, что генерируемые ими звуки приобретали особое великолепие и воспринимались как чудесное явление.

. Солируют Сергей Накаряков и Марта Аргерих

. Солируют Сергей Накаряков и Марта Аргерих

Трудно передать словами волшебство и магию гениального пианизма Аргерих. Её феноменальная интерпретация мгновенно заворожила всех слушателей и гипнотической силой удерживала публику в сладостном оцепенении. Спиваков придал звучанию Концерта высокий темп. Пианистка играла на огромной скорости и абсолютно точно. Музыка Шостаковича в исполнении НФОР страстно и нежно дышала, а также ярко и пылко сверкала всеми красками радуги. Дивные россыпи и переливы фортепиано сопровождали мягкие и бурные потоки оркестровых тем. В широкую и богатую музыкальную палитру важный вклад вносили тёплые и светлые звуки солирующей трубы. Участие прославленного виртуоза Сергея Накарякова в исполнении Концерта Шостаковича позволило раскрыть в нём богатейшую полифонию и красочность, а главное бодрый дух и веселый задор гениального композитора. Вечер завершили долгие и заслуженные овации!

Феноменальный пианизм юного солиста

В третий вечер фестиваля состоялся концерт не только интересный но и удивительный. Под управлением Спивакова выступил НФОР и прозвучала Первая сюита Э.Грига, написанная к пьесе Г.Ибсена «Пер Гюнт». Затем были исполнены фортепианные концерты Э.Грига и №3 С.Прокофьева. С оркестром солировал 16-летний Александр Малофеев. Победитель Международного конкурса им. Чайковского для молодых музыкантов (2014), а также ряда российских и зарубежных конкурсов, 14-летний пианист выступал в Большом театре России, Московской консерватории, Кремлёвском дворце съездов, а также в Мариинском театре в Санкт-Петербурге, Музыкальном центре Кауфмана в Нью-Йорке, резиденции ЮНЕСКО в Париже. Юный музыкант играл на престижных сценах не только России, но и многих стран, среди них Азербайджан, Австрия, Германия, Испания, Португалия, США, Финляндия, Швейцария. Малофеев солировал с известными оркестрами под управлением знаменитых дирижеров. В 2016 году компания Master Performers выпустила DVD с записью выступления Малофеева в Австралии.
Первая сюита, опус 46, Грига (1875). Проникнутая норвежскими интонациями и дивными мелодиями, эта музыка является вершиной симфонического творчества композитора. НФОР исполнял Сюиту поистине волшебно! Оркестр звучал гипнотически на потаённом дыхании, как человеческий голос, охваченный страданием и ностальгией. Изысканная, элегантная и глубоко интимная интерпретация Спивакова восхищала и завораживала тончайшими нюансами, таинственными угасаниями и томными замираниями. Струнная группа пленяла чудесной мелодичностью и воздушным пиццикато, под лучезарные звуки которых кажется танцевал прилетевший ангел. От столь возвышенного душевного откровения и божественного наслаждения сладостно кружилась голова и прерывалось дыхание, а в дивных pianissimo замирало и сердце. В прозрачном, одухотворенном звучании оркестра струились поэтические флюиды и возникали причудливые видения. Красочные, мерцающие и парящие звуки Сюиты погружали слушателей в мир идиллической красоты и романтических грёз. Во второй части Сюиты царствовали богатые низкие регистры, щедро насыщенные увлекательными темами. В финале темпы стали нарастать и возник вулканический поток: все темы и фразы пылали и сверкали в бурном радостном экстазе, потрясая слушателей разгулом жизни и страсти.
Концерт для фортепиано и оркестра ля минор, опус 16, Грига (1868) – одно из часто исполняемых произведений композитора. Прозвучавший в тишине первый аккорд солиста оказался настолько ярким, что слушатели сразу же ощутили уникальный талант юного пианиста. Малофеев играл концерт, находясь в полном и непрерывном контакте с дирижером, что весьма плодотворно сказалось на интерпретации произведения. Солист пленял своей отточенной техникой и богатой нюансировкой, которая отвечала глубоко осмысленной трактовке дирижера. В напряженных фрагментах, успешно преодолевая мощное звучание оркестра, пианист проявлял сильный характер и блистал своей виртуозностью. В сольных пассажах он завораживал таинством пауз и яркостью контрастов, феноменальным мастерством и силой духа. Он играл как опытный победитель конкурсов, и этот соревновательных дух ощущался в исполнительской манере пианиста, достигшего высокого уровня. Во второй и третьей частях Малофеев, несмотря на некоторое напряжение, уверенно проявил экспрессию и лиризм, техническое мастерство и важное качество единения с оркестром. В четвёртой части он восхищал воздушным и виртуозным пианизмом. В финальном соло юный пианист достойно продемонстрировал пианистическую зрелость и блистательный профессионализм.

Солирует Александр Малофеев

Солирует Александр Малофеев


Третий концерт для фортепиано и оркестра до мажор, опус 26, Прокофьева (1921). Именно это сочинение, часто исполняемое знаменитыми пианистами, и было выбрано за завершения третьего вечера фестиваля. Для Малофеева Концерт Прокофьева оказался не столько серьезным испытанием его пианистического мастерства, сколько важным средством для демонстрации исполнительского потенциала молодого солиста. С такой значимостью Малофеев справился вполне успешно. Он играл ярко, темпераментно, хорошо чувствуя дирижера и оркестр, с которыми установилось плотное взаимодействие. Несмотря на техническую сложность произведения, солист исполнял свою партию уверенно и увлеченно, как опытный музыкант, впечатляя искромётной виртуозностью. Во второй части Малофеев контрастно интерпретировал задушевные и бурные сольные вариации. Легкие кисти пианиста свободно парили над клавиатурой, а крепкие пальцы быстро двигались по клавишам и генерировали мощный поток красочных звуков. После Грига Концерт Прокофьева звучал более эффектно, что отвечало творческой индивидуальности Малафеева. В музыке Прокофьева он престал вундеркиндом, не имеющим технических пределов. Гармония и великолепие совместного звучания оркестра и солиста наиболее полно проявились при интерпретации широких, спокойных тем. В финале Концерта на мощном крещендо оркестра солист ослепил публику совершенством и патетикой пианизма.
Для 16-летнего музыканта исполнение в одном вечере двух больших фортепианных концертов, несомненно, серьёзное испытание. Малофеев с этим справился успешно. Отвечая на бурные овации публики, он сыграл «на бис» ещё два произведения. Вначале феноменально прозвучала «Думка», опус 59, Чайковского (1886) – истинный бриллиант русского лиризма. Малофеев играл на редкость вдохновенно и проникновенно, делая многозначительные паузы и чудесные мерцания. Это была трактовка великого музыканта. После Концерта Прокофьева пианиста нельзя было узнать. Его соревновательный азарт и накал полностью исчезли; теперь доминировали лирическая теплота и нежность, умиротворение и задушевность. Интимные откровения завершала бравурная плясовая тема, в ней сверкали русская удаль, задор и веселье. В феноменальной интерпретации «Думки» неожиданно раскрылась красота души русского пианиста. Он как бы расцвел и радостно купался в дивном пианизме, вызывая восхищение публики. Как говорится, это был уникальный момент абсолютной истины, в котором сполна отразился великий талант пианиста. Затем он сыграл сложнейшую пьесу Прокофьева, да так огненно и на такой огромной скорости, что пораженная публика взорвалась оглушительными овациями. Выступление Малофеева завершилось триумфом! После концерта некоторые официальные лица стали говорить, что через несколько лет юный пианист наверняка обретет мировую славу, и Международный фестиваль в Кольмаре будет чествовать его, как сейчас Евгения Кисина!
Фото любезно предоставлены пресс-службой фестиваля.