«ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО» – БАЛЕТ РЕЙНСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ОПЕРЫ : МЕЧТА ИЛИ БРЕД ?
30/03/2019 – Виктор Игнатов
27 – 30 марта 2019, Théâtre national de la danse Chaillot, Paris

Национальный театр танца Шайо показал балет «Лебединое озеро»; его премьера состоялась 10 января с.г. в Страсбурге. Полуторачасовой спектакль поставил тунисец Радхуан Эль Меддеб. Драматический актер, ставший хореографом, сочинил странное представление, в котором 23 артиста в лёгких белых одеждах, стирающих половые различия, как бы находятся в летаргическом сне. В полной тишине они долго хаотично ходят, стоят и смотрят друг на друга. Когда же появляются фрагменты музыки П.И.Чайковского, артисты стараются танцевать, но используют лишь немногие движения балетной классики. Тягучий и блёклый спектакль идёт под резкие звуки фонограммы с записью укороченной (вырезан третий акт) и перекроенной музыки балета «Лебединое озеро».

Балет Рейнской национальной оперы (БРНО), основанный в 1972 году, имеет также статус Национального хореографического центра, присвоенный в 1985 году. Коллектив составляют 32 артиста, приехавших из разных стран и получивших академическое образование. Французская труппа, много гастролирующая по Эльзасу и всему миру, исполняет хореографические спектакли разных эпох и стилей – от барокко до модерна, включая классические и современные постановки. Среди них балеты А.Бурнонвиля, Дж.Баланчина, Дж.Килиана, М.Бежара, У.Форсайта, Л.Чайлс. Репертуар БРНО включает шедевры балетной классики («Сильфида» и «Жизель»), современные версии знаменитых балетов («Ромео и Джульетта», «Дон Кихот», «Щелкунчик», «Коппелия»), произведения балетмейстеров ХХ века, постановки молодых хореографов и артистов, созданные по заказу театра. За истекшие 47 лет коллектив возглавляли последовательно 7 танцовщиков и хореографов. С сентября 2017 года артистическим директором БРНО является Бруно Буше.
Бруно Буше - выпускник Школы танца Парижской национальной оперы, был артистом знаменитой труппы (1996 – 2017): получил титул «корифея» (1999), затем «сюжета» (2002), но не достиг звания «солиста» и «этуали». С 2003 года Буше ставит хореографию. В 2013 году он возглавлял танцевальный фестиваль Les Synodales и конкурс современных молодых компаний в Сене, пригороде Париже. Один сезон (2014-2015) занимался программой школьного образования Парижской оперы, в следующем сезоне работал в её Хореографической академии. В 1999 – 2017 годы был артистическим директором группы Incidence Chorégraphique, которая осуществляла популяризацию пьес, созданных танцовщиками Парижской оперы. Возглавив БРНО, Буше пригласил на постановку балета П.И.Чайковского «Лебединое озеро» Радхуана Эль Меддеба.
Радхуан Эль Меддеб родился в 1970 году Тунисе, где получил образование в Институте драматического искусства. 26-летний актёр был принят в Ателье по профессиональной подготовке и исследованию при Национальном театре Тулузы. Развивая франко-тунисскую карьеру в театре и кино, Меддеб мечтал о танце. Драматический актёр начал временами работать с тунисскими хореографами в качестве исполнителя и соавтора. После многочисленных стажировок Меддеб стал участвовать в разработке концепции, драматургии и света для хореографических постановок. Не находя удовлетворения в театре, Меддеб серьёзно занялся танцем и в 2005 году поставил своё первое соло «Pour en finir avec MOI» как интимный самоанализ. Став танцовщиком-хореографом, он обрёл давно желанную творческую свободу. В 2006 году основал Compagnie de SOI и представил два соло на фестивале Montpellier Danse, ежегодно проходящем на юге Франции. В 2010 году в Национальном центре танца (Париж) поставил первую пьесу для пяти исполнителей «Ce que nous somme». В 2011 – 2016 годы был приглашенным артистом в парижском центре «104», в котором создал несколько пьес. В 2015 году появился опус «Nous serons tous des étrangers»; его исполнили итальянские артисты на Биеннале танца в Венеции. В 2016 году Меддеб поставил для группы танцовщиков пьесу «Oh my solitude, my sweet choice», и её увидели в Лос-Анджелесе. В 2017 году на 71-м Авиньонском фестивале была представлена его пьеса «Face à la mer pour que les larmes deviennent des éclats de rire»; её исполнили 7 танцовщиков, 2 музыканта и артист. Меддеб поставил в сумме 18 пьес.

«Лебединое озеро»

В 1998 году в Страсбурге мне довелось увидеть знаменитый балет П.И.Чайковского в современной версии, которую достаточно успешно создал Бертран д’Ат, возглавлявший в то время БРНО. Нынешний артистический директор труппы решил представить «Лебединое озеро» в новой версии.

lac5Свой интерес к балетному шедевру и суть его нынешней постановки Буше выразил так: «Меня больше всего интересует не форма исполнения, а то, что можно услышать в музыке Чайковского – огромную меланхолию композитора. Этот творческий проект полностью соответствует размышлению о трансформации кодов балета в ХХI веке и о новой драматургии… Радхуан делает нечто большее, чем пересмотр произведения. Он работает над психологией персонажей, обновляя рамки повествования». Говоря о причинах выбора Меддеба на постановку «Лебединого озера», Буше заявил: «Радхуан работает над эмоциями, и его спектакли – это живая энергия и человеколюбие сегодняшнего дня. Ставя произведения для черкесов или танцовщиков хип-хоп, он трансформирует их навыки, чтобы показать глубокую человечность, природные радикальные эмоции. Данный проект – это вызов, который мы делает вместе с Радхуаном. Его «Лебединое озеро» оказывает почтение артистам балета ХХI века и утверждает, что академический танец нас может потрясти сегодня во всех смыслах этого слова». Высказывание Буше, однако, вызывает недоумение. Как же он мог доверить переделку гениального «Лебединого озера» да ещё и прославление академического танца Меддебу, который никогда не обучался балету и совершенно не знает его основ, конов и языка? А хореографом Меддеб стал, осваивая современный танец лишь на каких-то стажировках. В итоге отсутствие профессионального образования и опыта в полной мере отразилось на уровне новой версии «Лебединого озера».

lac7Взявшись за постановку балета, Меддеб сказал: «По приглашению Бруно я с удовольствием погружаюсь в работу, отмеченную глубокой ностальгией, где любовь в мечтах…остаётся невозможной. Я начну с «фрейдистской» версии, созданной Рудольфом Нуреевым для балета Парижской оперы в 1984 году. Принц Зигфрид, манипулируемый злым Ротбартом, убегает от реальности, власти и брака, чтобы укрыться во сне, где появляется волшебное озеро с идеализированной любовью. Трагический конец этого шедевра отражает не триумф зла, а непрерывный поиск недостижимого совершенства. Мое Озеро будет Озером, которое объединит пришедших танцовщиков, музыкантов и зрителей в истинно близких отношениях…чтобы пережить историю любви в системе, где все трое смотрят друг на друга и обращаются друг к другу. Я хочу перестроить классическую хореографию – сохраняя её совершенство и магию – чтобы сделать её более романтичной и эмоциональной, благодаря воздействию на тело, его плоть и чувство».
Переделка романтического шедевра, чтобы он стал лучше – задача по сути абсурдная. Поэтому Меддеб, естественно, и не сумел реализовать свой замысел. Более того, несмотря на солидную поддержку Буше и двух балетмейстеров, постановщик всё-таки искалечил легендарный балет, и в изуродованном виде он был показан широкой публике. Для молодых зрителей, никогда не видевших «Лебединого озера», благодаря этой встрече, гениальное творение Чайковского навсегда запомнится не только в ложном, но и в извращенном виде. Что может быть более криминального в искусстве балета? Вместо талантливого развития балетной классики театральные руководители стараются её окончательно похоронить под хаотическими нагромождениями широкой волны хореографов-самоучек. Чтобы разъяснить суть этого обличительного заявления, кратко представим постановку Меддеба, смело, но ложно названную «Лебединым озером».

Балетное действие

На полностью открытой сцене по обеим её сторонам развешены на четырёх стойках два десятка белых вуалевых платьев, а за полупрозрачным задником светятся многоярусная хрустальная люстра и огромная балетная пачка. Сценография, которую оригинально придумала Ани Толлетер, создаёт атмосферу балетного театра и предвещает интересное развитие спектакля. Но он начинается нелепо и тягуче, а затем проистекает на редкость однообразно и скучно. В глубокой тишине, как бы находясь в состоянии летаргического сна, на сцену выходят, поочередно и с большими паузами, 23 артиста. Одетые в белые гипюровые платья, атласные трусы и вуалевые майки, сшитые по эскизам Селетины Агостино, девушки и юноши медленно и отрешенно прохаживаются по сцене, заглядывают в лица друг друга, возможно, ища себе партнёра, затем надолго замирают. Этот странный пролог длится безумно долго.

lac1Постоянно пребывая в состоянии летаргического оцепенения, артисты, при появлении фрагментов музыки, вдруг оживают и как бы в своих мечтах начинают танцевать. Когда же возникает первый музыкальный фрагмент, танцевальную вариацию исполняет лишь один солист, воплощающий образ Зигфрида. В последующих музыкальных фрагментах артисты движутся как угодно, но не парами. Дуэтный танец появляется, когда солирующая балерина, олицетворяющая Одетту, увлекает в свою вариацию Зигфрида. Но вскоре они в объятиях замирают, а им на смену появляется новый любовный дуэт, но уже двух парней, источающих нежные ласки под лирическую мелодию.
Звучащая музыка вызывает множество вопросов и критику. Прежде всего это относится к порционной подаче изрезанной партитуры балета и произвольной компоновке её фрагментов. При столь варварской манере использования гениального произведения Чайковского разрушается логика, цельность и сила балетной драматургии, в следствие чего новоиспечённый опус Меддеба не имеет права иметь легендарное название «Лебединое озеро». Жан-Кристоф Майо, создавший оригинальную версию балета Чайковского вполне разумно назвал её «Озеро» (2011). Нужно сказать, что БРНО представил своё «Лебединое озеро» в Париже под фонограмму с записью фрагментов партитуры Чайковского в исполнении оркестра театра под управлением молодого иранского дирижера Хоссейна Пишкара. К большому сожалению, дивная музыка звучала слишком громко, грубо и резко; худшего вообразить невозможно. Важно отметить, что дирижёр пошёл на поводу у постановщика балета, который распорядился убрать из партитуры третий акт, так как он ему «показался слишком фольклорным». В итоге его необычайно красочная, богатая и экспрессивная музыка была варварски выброшена.

lac6В плане хореографии новый опус Меддеба – это весьма специфический перл. Постановщик неустанно устраивает на сцене паузы тишины, чтобы исполнители могли отрешённо постоять, походить, а порой и просто побегать. Всё это делает представление не только тусклым, но и рыхлым. Меддеб, несмотря на внимательное изучение балета «Лебединое озеро» в постановке Нуреева, однако не смог придумать интересных и стройных композиций. Видимо поэтому в ансамблях опуса порой появляются построения, позаимствованные из спектакля Нуреева. При звучании музыкальных фрагментов каждый артист часто танцует сам по себе, как бы выражая свои собственные мечты и полностью избегая контакта с другими. В связи с этим многие танцевальные картины выглядят как хаотичная суета, в которой часть исполнителей не участвует, а только наблюдает. Те, что танцуют, обычно движутся на одном и том же месте, порой составляют группы и линии, которые перемещаются волнообразно или по кругу. Такая же скудная фантазия царит и в танцевальной лексике. Не владея её несметным богатством, Меддеб выстроил балетные сцены в основном на обычном pas de bourrée. Артисты его исполняют почти постоянно, порой в паузы тишины, и в такие минуты всегда слышится звонкая дробь танцующих пуантов. А для канадца Пьера-Эмиля Лемьё-Венн специально поставлен даже сольный номер. Танцовщик блистательно демонстрирует невиданное pas de bourrée: мелко семеня стопами, он ещё и виртуозно вибрирует ногами, да так быстро и долго, что его следовало бы занести в Книгу Гиннеса. Наряду с pas de bourrée лексика артистов включает arabesque, attitude, chainé, geté et saut de basque en tournant, а у Зигфрида есть двойные прыжки и каскады entrechat six. Но этого все-таки недостаточно даже для простенького спектакля в балетной школе.

lac3Танцевальные номера предстают в чередовании с паузами тишины и созерцания, что разрушает смысл, логику и ритм «Лебединого озера». Поэтому оно воспринимается как дивертисмент, в котором артисты, как бы занимаясь в танцевальном классе, пытаются реализовать свои мечты, исполняя вариации под музыку фрагментов легендарного балета. В этом плане постановщику удалось выстроить некое представление, но его нельзя называть «Лебединым озером», так как оно превращено в мозаику зеркал, в которых периодически возникают некоторые символы балета, правда, в искажённом виде. Наиболее удачно выглядит лишь один номер – «Танец маленьких лебедей». Несмотря на точное воспроизведение хореографического текста его автора – Льва Иванова, номер предстаёт все-таки нетрадиционно. Он начинается с чётверки парней, находящихся позади линии девушек. Вскоре и они формируют последовательно две чётверки. Таким образом, публика видит одновременно три танцующие группы. При завершении музыки этого номера девушки эффектно замирают, а парни продолжают синхронно скакать в полной тишине. Вскоре они тоже замирают, но в не обычных позах.
lac2Под модным лозунгом «разрушения догм» постановщик безжалостно изрубил балетный шедевр на куски, не имеющие какой-либо значимости. Спрашивается – ради чего? Ради заумного анализа? Но как можно анализировать балет, если в его новой версии музыка и танец предстают слишком поверхностно и убого? Ещё раз процитируем программную фразу Меддба: «Я хочу перестроить классическую хореографию – сохраняя её совершенство и магию – чтобы сделать её более романтичной и эмоциональной». Но самое ужасное состоит как раз в том, что новая версия «Лебединого озера» лишена именно романтизма и экспрессии. Исполнители непрерывно находятся в состоянии полного отрешения и выглядят как бесполые клоны. Также блёкло предстают и главные персонажи спектакля. Исключение составляет лишь бурный финал, в котором под трагическую музыку три артиста, воплощающие Зигфрида, Одетту и Ротбарта, страдальчески бегают и прыгают, корчатся и валяются по сцене. Постоянное отсутствие сильных и глубоких эмоций в ходе представления превращает этот опус в сценический ребус, быстро надоедающий своей исключительно бедной и однообразной лексикой. Да и откуда ей взяться, если Меддеб решился на постановку спектакля для многочисленной труппы, не имея ни балетного образования, ни опыта работы с большими коллективами. Поэтому в новой версии «Лебединого озера» вместо гениального танца в «белом адажио» дуэт солистов демонстрирует лишь поцелуи и ласки, а вместо роскошного третьего акта нелепо и неуклюже разворачивается церемония банальных поклонов. Прощаясь с публикой, все исполнители за исключением трёх солистов, задействованных в четвёртом акте, поочередно выходят на сцену и показывают придуманные ими позы и жесты. Но это длится так долго, что становится понятным скрытый замысел хореографа: не умея создавать интересные танцы, вместо них он устраивает многочисленные паузы созерцания и даже поклоны в ходе спектакля, чтобы растянуть его длительность до 90-а минут. Видимо, ради этого артисты тоже медленно снимают танцевальную обувь и потом уже босые продолжают балетное представление.

lac4Несмотря на упрощенную хореографию и лексику спектакля, его исполнители успешно продемонстрировали свою танцевальную технику. Прекрасное впечатление производила как мужская, так и женская группа. Среди великолепных солистов наиболее ярко блистал своим отточенным мастерством японец Рику Ота. В роли Зигфрида он пленял воздушностью и мягкостью прыжков, дивной пластикой и музыкальной кантиленой, грацией и трепетом лебединых рук. В заключении нужно сказать, что Меддеб, стараясь ответить на вопрос Буше – что такое балет ХХI века, сотворил новую версию «Лебединого озера». Однако этот хореографический хаос с размытой драматургией и разрушенной музыкальной гармонией свидетельствуют не столько об эволюции балетного искусства, сколько о его деградации. В связи с этим приведу чрезвычайно интересное высказывание Нуреева. В интервью я задал ему вопрос – каким вы видите классический танец в будущем? Рудольф ответил: «Это зависит от гения, который придёт. Спасибо Баланчину! Он создал американский балет. Баланчин очень увлекался мюзик-холлом. Из этого жанра он взял какие-то движения и формы и придумал новый танцевальный язык. Иную лексику после него создал Уильям Форсайт. Он внес в классически танец стиль «диско». Есть Иржи Килиан, у которого, я бы сказал, самые «золотые» уши. Он превращает метафоры в движения. Пол Тейлор тоже новатор танца. Будущее танца – в тех гениях, которые придумают новый язык». Как говорится, комментарии излишни.

Crédit photos: Agathe Poupenay