ПЬЕСЫ ХРИСТОСА ПАПАДОПУЛОСА «ELVEDON», «ION» – ЭКСПЕРИМЕНТ РАДИ ЭКСПЕРИМЕНТА
22/02/2020 – Виктор Игнатов
19 – 24 февраля 2020, Théâtre de la Ville – Les Abbesses, Paris.

Городской театр Парижа вновь показал пьесы «Elvedon» (2017) и «Ion» (2018) греческого хореографа Христоса Пападопулоса. Пьесы, соответственно, созданные в рамках Chantiers d’Europe и при поддержке Фонда компании Hermès, исполнили 6 и 10 артистов. Они заслуживают похвалы, так как выдержали трудное испытание – непрерывное и однообразное ритмичное топтание в течение 40-а и 60-и минут в пьесах «Elvedon» и «Ion». К счастью, представления были разделены на два вечера. Свой хореографический эксперимент Х.Пападопулос осуществил без должной творческой фантазии и на основе самых простых движений, что в итоге обрекло тягучие пьесы на уныние и скуку. Разочарование доставляет и музыка – монохромная звуковая пульсация, напоминающая щелчки метронома.

Современный мир танца чрезвычайно богат и разнообразен благодаря творчеству талантливых хореографов. Многие их них успешно прокладывают новые пути в искусстве хореографии, успешно осуществляя интересные и смелые эксперименты как в лексике, так и в стилистике танца. Творческий эксперимент греческого хореографа Христоса Пападопулоса, весьма своеобразно поставившего пьесы «Elvedon» и «Ion», получил радушный приём у парижской публики, в следствии чего эти произведения были вновь показаны на сцене Les Abbesses – филиале Городского театра Парижа.
Нужно сказать, что Х.Пападопулос имеет широкое образование. Он изучал танец и хореографию в SNDD (School for New Dance Development), театральное искусство в Школе драмы при Греческом национальном театре, а политические дисциплины в Университете Пантеона. Х.Пападопулос был участником хореографической группы, создавшей представления для открытия и закрытия Олимпийских игр в Афинах (2004) и Европейских игр в Баку (2015). С 2003 года хореограф преподаёт движение и импровизацию в Школе драматического искусства при Афинской консерватории. Его постановки получили признание как в Греции, так и за рубежом. Хореографический стиль Х.Пападопулоса характеризует тщательная разработка мобильности, значимость артистической группы, исследование отношений между телом и пространством, движением и музыкой.

Фрагмент пьесы «Elvedon»

Учитывая солидную творческую биографию Х.Пападопулоса и специфику его стиля, можно было предположить, что хореограф вновь привёз в Париж свои лучшие произведения. Вопреки этим ожиданиям пьесы «Elvedon», «Ion» меня повергли не только в полное замешательство, но и глубокое разочарование, даже в жуткий шок, причём по многим причинам. Несмотря на разные названия, обе пьесы выстроены на единый манер и предстают по одной и той же схеме. Видимо, поэтому две небольшие постановки разделены на два вечера, хотя «Elvedon» длится только 40 минут, а «Ion» – один час. Впрочем, зрители, наверняка, не смогли бы выдержать показ в один вечер сразу двух пьес, так как каждая из них предстаёт предельно однообразно и на редкость нудно.
Монохромие пьес исходит от непрерывной пластической пульсации группы артистов, которая движется в полном соответствии с монотонной ритмикой звуков фонограммы. Её автор – Коти К, составил незатейливую композицию, полностью отвечающую хореографической концепции обеих пьес. Их лексическое различие состоит лишь в том, что в «Elvedon» 6 артистов просто топчутся, размахивая руками, а в «Ion» 10 артистов скользят по сцене с мягкими жестами. Однообразное топтание и скольжение стоп (с поочередным соединением носок и пяток) трудно назвать танцем. Эти простые элементы обычно практикуют дети, не умеющие танцевать. Однако профессиональный хореограф выбрал именно этот, наиболее низкий, уровень движений за лексическую основу своих произведений.
Как бы подготавливая зрителя к предстоящему странному видению, каждая пьеса начинается в глубокой темноте, в которой безумно долго тянется нудная монохромия звуковая. В «Elvedon» при постепенном нарастании света пробуждаются лежащие на сцене тела: артисты медленно поднимаются и отрешённо топчутся на одном и том же месте. Затем они объединяются в группу, которая тягуче трансформируется в соответствии с изменением тембра и характера ритмичных звуков. Артисты разбредаются по сцене, передвигаются в разных направлениях и вновь соединяются в группу. Тупо глядя в зал и параллельно размахивая обеими руками, исполнители похожи на заведенные человекообразные куклы, которые непрерывно и бестолково топчутся по воле хореографа. Это однообразное абстрактное действо быстро надоедает, так как в нём нет ни смысла, ни чувства, ни эволюции. В последней части пьесы топтание сменяет ходьба, переходящая в бег: группа артистов движется по сцене кругами, постоянно увеличивая свою скорость. При этом исполнители (4 девушки и 2 парня) постепенно теряют силы и поочередно падают, но их тела всё-таки продолжают пульсировать. Когда же все артисты оказываются поверженными ритмикой звуков, на сцену наплывает темнота, и тела исчезают в чёрном мраке.

Фрагмент пьесы «Ion»

Аналогично предстает и пьеса «Ion». Правда, начинается она по-иному. В темноте слышен потусторонний гул, затем возникает звуковая пульсация. Постепенно разгорается полоса неоновой лампы, лежащей в глубине сцены. В эти безумно долгие минуты по сумрачной сцене пробегают артисты. Тёмные силуэты похожи на призраки, однако, хорошо слышны шлепки их ног, дополняющие монохромные звуки фонограммы. Беготня артистов сопровождается мистическим задымлением сцены, что вызывает раздражение в горле и кашель зрителей. Наконец-то, неоновая лампа медленно поднимается над сценой, и на её чёрном плато, как бы покрытом серым снегом, становятся виды полуобнаженные артисты – 5 девушек и 5 парней. Они начинают плавно двигаться по той же схеме, что и в пьесе «Elvedon», но теперь пульсация тел и рук более мягкая и пластичная. Кроме того, благодаря обнажению торсов, можно разглядывать игру мышц, особенно впечатляющую на теле наиболее натренированного танцовщика, и любоваться пышными формами грудей необычайно толстой танцовщицы, как бы сошедшей с одной из картин великого Рубенса. Однако это однообразное и нудное видение вскоре надоедает. Было бы лучше, если пьеса «Ion», длилась не один час, а только 40 минут, как и «Elvedon», ибо смотреть одно и то же в течение 60 минут – это пытка не только для зрителей, но и для исполнителей. Ведь каждый артист должен долго и монотонно двигаться в пульсирующем ритме звуковой фонограммы. Несмотря на простоту движений, это всё-таки требует психологической и физической концентрации, что, несомненно, утомляет. В завершении пьесы неоновая лампа медленно опускается на сцену, и артисты постепенно замирают, пристально всматриваясь в её свет. Но он угасает, и наплывающая темнота поглощает тела.
В заключении нужно сказать, что в своих опусах «Elvedon» и «Ion» Христос Пападопулос, к большому сожалению, не открыл ничего нового, что позволило бы обогатить искусство хореографии. Наоборот, он обратился к слишком простому танцу и странной фантазией обрек его не на эволюцию, а деградацию. Зачем же проводить столь пустые и бессмысленные эксперименты? Возможно, хореограф страдает дефицитом творческого воображения?

Crédits photos: Patroklos Skafidas, Elina Giounanli