«ФОРМОЗА» – ШЕДЕВР ЛИН ХВАЙ-МИНА, ХОРЕОГРАФИЧЕСКАЯ ОДА О КРАСОТЕ ТАЙВАНЯ
01/06/2018 – Виктор Игнатов
30 мая – 2 июня 2018, Théâtre de la Ville, La Villette, Paris; 7,8 июня 2018, Lisbonne.

В рамках европейского турне и в сотрудничестве с Городским театром Парижа на сцене парка La Villette проходят выступления труппы Тайваньского театра танца «Cloud Gate». Прославленный коллектив, который основал и 45 лет возглавляет гениальный хореограф Лин Хвай-мин, представляет его последний спектакль «Формоза», созданный в рафинированной восточной эстетике и посвящённый его любимой родине. Представление составляют 9 картин, выстроенных с филигранным мастерством и феноменальной фантазией. Причудливые танцы органично проистекают в пространстве чёрно-белого видео, в котором таинственно парят созвездия иероглифов. Обворожительный спектакль с участием 22-х артистов идёт под звучание музыки, песен и поэтический текст, воспевающий красоту природы.

В прошлом году мне посчастливилось побывать в Тайпейе, столице Тайваня, где находится Театр танца «Cloud Gate». Его основатель и художественный руководитель Лин Хвай-мин дал мне большое, необычайно интересное интервью (смотрите «Музыкальную афишу»).

Лин Хвай-мин

В ходе нашей беседы знаменитый хореограф сказал, что интенсивно работает над созданием спектакля, в котором хочет рассказать о своей стране, о её прекрасной природе и трудолюбивом народе. Лин Хвай-мин мне также сообщил, что этот спектакль появится в Париже в конце мая месяца 2018 года. Страстно починая творчество гениального хореографа, я с огромным нетерпением ждал встречи с его новой постановкой, которую он назвал «Формоза». Именно такое португальское название ранее имел остров Тайвань. Мировая премьера «Формозы» состоялась 24 ноября прошлого года в Тайпейе. В нынешнем году спектакль был показан в ряде городов Германии, Англии и США; теперь он идёт в Париже. На первое представление в театральном зале парка La Villette собралось более тысячи почитателей искусства танца, среди которых были и многочисленные журналисты.
Скажу сразу – спектакль «Формоза» произвёл грандиозное впечатление. Это подлинный шедевр великого хореографа. Рационально используя всю широчайшую палитру, разработанной им танцевально-пластической лексики, Лин Хвай-мин вдохновенно создал свой итоговый спектакль. В нём получили полноценное отражение все направления его хореографического творчества, которые он плодотворно исследовал и развивал в своих многочисленных произведениях.
Творчество Лин Хвай-мина безмерно и бесценно. Его необычайно музыкальной философско-хореографический стиль с обилием причудливых лексических новаций характеризует абсолютная свобода, текучесть и лёгкость: изящные, мягкие и скользящие движения искусно и органично переплетаются, формируя непрерывный поток удивительных пластических метаморфоз и танцевально-акробатических явлений. В этом завораживающем специфическом стиле объединены тайны медитации и приёмы военных единоборств, навыки традиционной китайской гимнастики Цигун и Тай-Чи, пластика старинной Пекинской оперы и искусство каллиграфии, техника авангардного и современного танца.

Хореографическая ода в ореоле рафинированного видео

Спектакль включает 9 разнохарактерных танцевальных картин, которые в отличие от предыдущих постановок Лин Хвай-мина взаимосвязаны не столько со звучащей музыкой, сколько с дикторским текстом. Он выполняет важные функции: является путеводной и смысловой нитью танцевального действия, а также его поэтической основой, воспевающей красоту гор и рек, гармонию природы и жизни. В новом спектакле Лин Хвай-мин выражает любовь и почтение своему народу, но хореографическое действие разворачивает в абстрактном пространстве, созданном из китайских иероглифов. Об этой особенности постановки он, в частности, сказал: «Природа здесь, несомненно, присутствует. Вначале я собрал стихи известных поэтов о реках и горах, о народе и истории страны. Мы записали на фонограмму выступления авторов, которые читают свои поэмы. Потом мы создали видео, в котором китайские иероглифы стали единственным визуальным средством. Иероглифы воплощают пейзажи, реки и так далее. Не волнуйтесь. Даже для публики Тайваня трудно следить за именами гор, рек или городов, которые сливаются в крутящиеся нагромождения. Это только графика и очень красивая. Ближе к финалу иероглифы формируют скалу, и она разваливается, когда происходят землетрясения и оползни. Затем эти иероглифы сметаются океаном, который всё поглощает на своем пути».

Спектакль идёт без антракта в течение часа с четвертью и смотрится на едином дыхании. Представление завораживает красотой и таинством хореографического действа, которое гипнотически разворачивается в сопровождении искусно составленной фонограммы. Она включает музыку, песни и дикторский текст. Музыка четырёх композиторов звучит необычайно интимно и проникновенно: нежные трели флейты и свирели, светлые перезвоны колокольчиков, мелодичное жужжание трещоток, изящные вариации струнных ансамблей создают хрупкую и чарующую атмосферу идиллии и ностальгии. Подобные ощущения вызывают и задушевные песни крестьян, которые часто исполняют почти шёпотом.
Дикторский текст, включающий ряд поэтических сочинений, звучит в исполнении авторов на китайском языке, а перевод этих стихов проектируется на набольшие экраны, находящиеся по обеим сторонам сцены. Важная особенность спектакля состоит в том, что его хореографическое действие развивается как бы на полураскрытой огромной папке, которую составляют сцена и задник белого цвета. Благодаря своей монохромии, обе плоскости выполняют роль экранов, на которые проектируются потоки видео-изображений, формируя тем самым трёхмерное пространство, насыщенное причудливыми композициями китайских иероглифов. С богатой выдумкой и яркой новацией видео-проекции разработали талантливые матера – Чоу Тунг-йн, Чанг Хао-ян (Хоуэлл) и сотрудники Very Mainstream Studio. Несмотря на то, что все видео-проекции выполнены в чёрно-белой гамме, они пленяют своим абстрактным и одновременно образным разнообразием. В начале спектакля на белом фоне появляются стройные колонки чёрных иероглифов, потом они объединяются в многоликие композиции, напоминая структуры нотной партитуры, которые в свою очередь формируют графические инсталляции, находящиеся в плавном движении. Удивительные метаморфозы происходят и с белыми иероглифами на чёрном фоне.

Маленькие символы периодически разрастаются до огромных размеров. При этом один иероглиф захватывает как задник, так и сцену. Видео-проекции порой поражают зрителей специфическими эффектами. Например, тонкая белая нить, вертикально спадающая по чёрному задику и рассекающая сумрачную сцену, неожиданно разворачивается в широкую панораму иероглифов. В одной из хореографических картин проявляется потрясающая видео-новация: группа артистов двумя линиями синхронно движется, многократно перемещаясь вперёд и назад, на фоне панорамы иероглифов, которые медленно надвигается, с небольшими паузами, на зрителей в зале. Это вызывает удивительное и уникальное ощущение «сжатия пространства».
Учитывая столь впечатляющее видео-оформление спектакля художник Апу Ян придумал сценические костюмы весьма осмысленно и символично. Все исполнители спектакля танцуют в одеждах современных крестьян: это простые штаны, майки и платья, сшитые из выцветших тканей зелёных и коричневых тонов, символизирующих природу и землю. Достаточно блёклые костюмы позволяют сконцентрировать внимание зрителей на танце, а он создан гениально! Важный вклад в развитие танцевального действа вносит сценическое освещение. Партитура света, которую искусно разработал Люлю В.Л.Лее, позволяет усилить рельефную образность и смысловую значимость каждой картины.
Характеризуя хореографию спектакля, Лин Хвай-мин сказал: «Здесь танец менее стилизован и ближе к жестам жизни. Тела более открытые и расслабленные, более органичные. Когда артисты ходят, то ходят; когда они дерутся, то дерутся. В некоторые моменты идёт настоящая физическая борьба, как на арене. Здесь есть также танцы туземцев, которые становятся хореографическим мотивом. И когда нужно говорить о старом и новом, я делаю это абстрактно, чтобы избежать повествования».

Танец рождается в среде непрерывного движения артистов: они озабоченно ходят по сцене разными маршрутами, периодически все вместе останавливаются, а кто-то исполняет своё танцевальное соло. По ходу спектакля предстают многочисленные соло, дуэты, трио, квартеты, квинтеты, секстеты, септет и октеты. Они неожиданно возникают и вскоре исчезают, так как быстро преображаются в новые формы. Особое восхищение вызывают ансамбли. Выстроенные с вдохновенной фантазией и новацией, они постоянно и гармонично трансформируются, приобретая оригинальные линии и формы, синхронные движения и образные жесты. Причудливые метаморфозы ансамблей часто проистекают в сочетании с отдельными соло и дуэтами, которые развиваются в однородной стилистике, но с разной, более яркой лексикой. Периодически ансамбли формируют удивительные скульптурные композиции и в них эффектно замирают, как бы воссоздавая образы живописных гор. Более часто артисты слагают линейные, гибкие цепи, пластические метаморфозы которых напоминают быстрые реки. Небольшие танцевальные группы, сверкая виртуозной техникой и чаруя трепетной лексикой, олицетворяют динамичные стаи птиц.
Всё это танцевально-пластическое действо отражает бесконечный поток многоликой жизни, в которой порой происходят трагические катаклизмы. Прежде всего это война. Под звуки взрыва бомб и рокот самолетов на сцене идут энергичные, бурные танцы, отражающие борьбу и страдания мирных людей. Хореографическая картина, глубоко выстраданная и феноменально выстроенная Лин Хвай-мином, производит потрясающее впечатление, подобное воздействию на зрителей «Герники» Пабло Пикассо, гениально выразившего зверское уничтожение испанского города. Нужно сказать, что эта хореографическая картина имеет особенно сильный эмоциональный резонанс у публики в силу не только экстремально выразительного танца, но и мощнейшего эффекта видео. На задник и сцену падают, словно страшные бомбы, огромные конгломераты чёрных иероглифов.

Они загромождают всё сценическое пространство, и возникает мрак. После долгой паузы мёртвой тишины в чёрном пространстве появляются звёзды, а на сцене – признаки жизни: покалеченные и обессиленные люди начинают двигаться и поднимаются. Над их головами парят белые иероглифы. Олицетворяя Любовь, они ободряют и объединяют людей, придают им надежду и силу, освещают их лица и спасительный путь. Подобно развитию симфонической полифонии, люди сливаются в пластические цепи и уверенно идут к новой жизни, постепенно ускоряя свои энергичные синхронной движения. Под отдаленные перезвоны колоколов в чёрном сценическом пространстве рождается и разрастается свет, а под звуки радостной песни, благодаря чудодейственному видео, над сценой взлетают высокие волны синего моря, символизируя возрождение и торжество жизни. На текстовых экрана появляется надпись «ЛЮБОВЬ», в которой накаты волн как бы смывают отдельные буквы и всё слово. Так эффектно и философично завершается необычайно интересный и захватывающий спектакль «Формоза».

Заключение

Под горячие аплодисменты на поклоны публике вышли все 22 исполнителя. Они превосходно представили новое творение Лин Хвай-мина. Молодые, крепкие высокотехничные танцовщики и танцовщицы блистательно продемонстрировали своё высочайшее исполнительское мастерство и совершенное владение специфическим стилем хореографа. Когда же он сам появился на сцене, в зале вспыхнули бурные овации. Так пламенно и единодушно парижане выразили Лин Хвай-мину свой восторг и восхищение его высочайшим искусством.
Показ «Формозы» в Париже – событие историческое. «Формоза» – не только подлинный шедевр гениального хореографа, но и его последний большой спектакль. Недавно Лин Хвай-мин объявил, что в 2020 году он покинет пост художественного руководителя созданного им Тайваньского театра танца «Cloud Gate». Таким образом, для Лин Хвай-мина нынешние гастроли его театра являются последними. Вот на такой печальной ноте приходится заканчивать этот краткий отчет о великом счастье, которое подарил своим творчеством тайваньский хореограф Лин Хвай-мин.

Crédits photos: CHOU Tung-yen and Very Mainstream Studio, Barry LAM, LIU Chen-Hsiang